Мнения
Кто такой Денис Буцаев? Вряд ли вы вспомните, даже если сказать: еще недавно такой чиновник отвечал за весь российский мусор. Год отвечал, пока не сняли, чтобы поставить другого — Михаила Меня. У этого хотя бы фамилия известная.
Вопрос о фамилиях показателен: если бы в России на самом деле «мусорная реформа» шла успешно, уменьшались годами расширявшиеся полигоны, тогда фамилии «реформаторов» были бы на слуху. А раз нет, то нет и никакой реформы, вместо нее просто выкачивание денег из людей.
Недавно писатель Леонид Каганов рассказал чудесную историю о том, что на самом деле представляет собой «реформа». В подмосковном поселке, где у него дача, нет и никогда не было мусорных контейнеров. Да и мусора особо не было: что гниет — в компостную яму, что не гниет — в мешок и с собой в Москву. Однако плату за мусор стали теперь собирать исправно. «С 01.01.2019 г., — пояснил «региональный мусорный оператор», — плата за обращение с ТКО становится коммунальной услугой (как отопление, водоснабжение, электричество), поэтому на нее распространяются все требования, применяемые к коммунальным услугам». При этом мусорный контейнер «региональный оператор» ставить отказывается. И правильно — зачем, если деньги ему должны платить и так?
Вот в этом и заключается вся суть «мусорной реформы»: вы просто дайте им — чиновникам, олигархам, сыну генпрокурора, партнеру друга президента — денег. Спасибо, свободны.
Примерно так выглядит любая «реформа». Помните «Платон»? Догадливые бизнесмены придумали собирать деньги с дальнобойщиков за воздух. И как, стали у нас лучше дороги, на которые эти деньги должны были пойти? Открою секрет: нет, не стали. Зато догадливые бизнесмены вошли во вкус и подрядились на мусорную реформу. Та же компания «РТ-Инвест», тот же принцип.
Впрочем, обо всем по порядку. Что такое вообще «мусорная реформа» в идеальном мире? Не уходим в частности технологий, сразу формулируем конечную цель: новых мусорных полигонов не создается, прежние уменьшаются, вред природе не наносится, потому что мусор перерабатывается.
Достигнута цель год спустя после начала «реформы»? Что там в Шиесе, говорите? Как там диоксины в Подмосковье?
Под видом «реформы» нам продают нечто противоположное ее целям. Новые мусорные полигоны (или, по-русски, свалки) строятся, причем гигантские: мое собственное знакомство с мусорной темой началось с того, что под Коломной, вблизи моей дачи, запланировали навалить гору из мусора, которая в ближайшие годы станет выше Коломенского кремля. Попытки бороться с ней закончились для меня двумя административками, для жителей Коломны — многочисленными обысками, а для экоактивиста Вячеслава Егорова — уголовным делом.
Коломенский «мусорный кремль» типичен — такие же строятся по всей России. По документам их, правда, называют не свалками, а мусороперерабатывающими комплексами (МПК). Ну, это примерно как название «Российская Федерация»: найти на МПК переработку мусора ничуть не легче, чем федеративность в стране. Жители города Ликино-Дулево, у которых в подмосковном лесу сын Чайки строит МПК, задали простой вопрос: почему под него нужно выделять 36 с половиной гектаров? Это же МПК, привезли — переработали — увезли? Ответом стали дубинки полиции, сломанные кости и суды над защитниками леса.
А дело в том, что в переработку — просто для оправдания названия «МПК» — пойдет процентов 10 мусора. А все остальное — на старую добрую свалку. Посчитайте, что дешевле: сортировать мусор с переработкой или просто свалить его на землю? В нормальной экономике подсчеты имели бы смысл, потому что именно от переработки бизнес получал бы свой доход. Но у нас всю «переработку мусора» уже вписали в коммунальные платежи. То есть деньги «мусорные операторы» получают не на выходе, а на входе. А дальше начинается классическая история про булочника, которую так любит рассказывать Юлия Латынина. Если у вас есть конкуренция, то булочнику важно печь самые лучшие булочки. А если булочник выдал дочку за короля, то на качество можно махнуть рукой — его глину с опилками официально признают булочками с изюмом и заставят население покупать по цене черной икры.
Буцаева, говорите, поменяли на Меня? Видимо, у короля не одна дочка.
Идем дальше. А во главе чего встанет Мень? Во главе структуры, которую, не ведясь на словесный дым, можно назвать просто: госкорпорация «Росмусор». На утилизацию мусора там будут получать деньги из бюджета. Чем больше мусора, тем больше денег. Госкорпорации создаются не чтобы решить проблему, а чтобы героически бороться с ней на протяжении многих лет, улучшать статистику, составлять планы на пятилетку и пробивать нацпроекты. Именно поэтому главной госстратегией стало строительство мусоросжигательных заводов. Пять уже строится в Подмосковье и Казани, больше сотни планируют возвести по всей стране. Этот подход приведет лишь к увеличению объемов мусора, причем один российский завод будет выделять в 70 раз больше ядовитых веществ, чем аналогичный в Германии.
Один российский завод будет выделять в 70 раз больше ядовитых веществ, чем аналогичный в Германии
Беда в том, что «мусорные» деньги слишком легкие и нацелены на них не только чиновники. Ведь они уже собраны через платежку, нужно только придумать, как получить к ним доступ. Эффективные технологии переработки — это сложный процесс. Зачем, если мусор можно либо скинуть на землю, либо сжечь. Именно из-за этих двух способов легкой наживы и идут сейчас «мусорные бунты» по всей стране.
Есть ли альтернатива этим двум «технологиям»? Конечно. Мусоросжигательные заводы строились полвека назад. Это устаревшая технология, ее применяли, когда не было других. Сейчас от мусоросжигания отказываются во всем мире. Плюс к этому в Европе есть раздельный сбор и меры по снижению объемов опасного мусора (вплоть до запрета пластиковых пакетов и посуды). В результате на сжигание отправляется уже куда меньшая доля отходов. А у нас планируют сжигать все подряд: ведь раздельный сбор даже в Москве — профанация. Нас к нему никак не стимулируют, необходимых мощностей по переработке нет, все сделано лишь на словах. Контейнер во дворе, куда предлагают без разбора кидать металл, бумагу, картон, стекло и любой пластик, — это и есть раздельный сбор по-российски.
По какому пути на самом деле должна пойти Россия?
1. Отказаться от мусоросжигания.
2. Запустить реальную, а не фиктивную мусоропереработку (внедрить настоящий раздельный сбор).
3. Неперерабатываемые остатки отправлять в закрытый контур — это новая технология избавления от мусора без выхлопной трубы: нагревание, плазма и т.д. Стоимость утилизации мусора на таких заводах ниже, чем при сжигании, в 5–10 раз.
Построить современные заводы нам было бы куда легче: мы можем не догонять, а сразу стать первыми, не отвлекаясь на технологические тупики.
Более того, есть зарубежные компании, которые готовы построить эти заводы — рентабельные и не требующие поборов с людей. Они производили бы дешевую энергию, стройматериалы, кормовые белки, дизельное топливо (все из мусора) и помогли бы постепенно ликвидировать и старые свалки. Но чем же тогда будет заниматься «Росмусор»? Где в этой схеме место российским олигархам? Один российский мусоросжигательный завод стоит 32 млрд, которые щедро выделят госбанки, — разве можно им отказаться от таких денег? По сути мы стали заложниками чужой бизнес-выгоды. Как если бы в начале XX века Российская империя, несмотря на изобретение паровоза и автомобиля, создала бы госкорпорацию «Русь-Тройка Инвест» по развитию конных перевозок. И обложила бы налогом на навоз каждого подданного.
Один российский мусоросжигательный завод стоит 32 млрд, которые щедро выделят госбанки, — разве можно им отказаться от таких денег?
Результатами этих «конных перевозок» и становятся Шиес, Ликино-Дулево или Коломна. Если мусор не свалят на землю, то сожгут с неизбежным образованием ядовитого шлака — «хвостов», не менее опасных, чем урановые, которые нам привезли на днях из Германии.
Да и какие фильтры на трубу ни ставь, а в воздух все равно будут выброшены боевые отравляющие вещества, в том числе те самые диоксины — продукты горения мусора. При этом если в Европе фильтры на самом деле ставят (а потом не знают, куда складировать отработавшие свой срок), то в России в трубу намерены запихнуть тряпку и посыпать ее активированным углем. Эффективность таких фильтров мы вскоре сможем оценить в онкологических отделениях больниц. Сейчас мы стоим на технологической развилке: или в России появится анонсированная «РТ-Инвест» сотня ядовитых печек с вылетающими из труб диоксинами, или экологически чистое и экономически эффективное производство. Рассчитывать на «Росмусор» не приходится — защищать себя нам придется самим.