Мнения
Когда президент Украины Владимир Зеленский заявил в Латвии, что «нормандский саммит» может состояться только после разведения войск в пилотных районах и освобождения политзаключенных, а украинская делегация на переговорах об урегулировании конфликта напомнила об условиях выполнения политического блока Минских соглашений, в медиа всерьез заговорили о неких «украинских условиях», которые Зеленский выставляет Кремлю, и стали сравнивать их с российскими условиями. Но сравнение хромает по одной простой причине: чтобы обмениваться условиями, стороны должны иметь одинаковую заинтересованность и в проведении «нормандского саммита», и в достижении мира. Это тот самый случай, когда для танго нужны двое. Но пока Владимир Зеленский танцует в полном одиночестве.
Необходимость проведения встречи с Владимиром Путиным — в «нормандском формате», даже один на один (во время недавнего многочасового пресс-марафона Зеленский с сожалением говорил, что «все против такой встречи») — стала главной, если не единственной идеей украинского президента, связанной с окончанием войны. Базируется она на очень простом, я бы даже сказал примитивном посыле: если Путин три года не встречался с моим предшественником и не поддерживал с ним контактов, то стоит ему встретиться со мной — и война прекратится. В этом рассуждении Зеленский не учитывает того простого факта, что на момент избрания президентом Петр Порошенко был для Кремля куда более понятным и внятным переговорщиком, чем нынешний глава Украины, и тем не менее ничего от Путина не добился. И это несмотря на то, что в первые месяцы после избрания президентом Порошенко противопоставляли политикам из «партии войны» — то есть лидерам Майдана, с которыми Путин ни о чем разговаривать не хотел. А с Порошенко мог. Но, судя по всему, о том же, о чем и с Зеленским может, — о капитуляции.
Но поскольку именно Зеленский (наряду с Эммануэлем Макроном) хочет встречи в «нормандском формате», Путин имеет все основания ставить украинскому президенту условия. И ставит. Подписание «формулы Штайнмайера», разведение войск — это все российские условия. И поскольку Зеленский начал их исполнять, а даты саммита в «нормандском формате» все еще нет, можно предположить, что и новые условия будут. Ну, например, Зеленский хочет имплементировать пресловутую формулу в украинское законодательство после «нормандского саммита», а Путин — до. И может потребовать согласовать новый украинский закон об особом статусе оккупированных Россией районов Донбасса с марионетками Кремля в «народных республиках».
Условия же Киева Кремль не интересуют: это не Путин хочет встречаться с Зеленским, а Зеленский — с Путиным. Поэтому все высказывания украинского президента, которые не вписываются в кремлевские планы, в Москве просто игнорируют. Или комментируют с большей или меньшей долей откровенного презрения и хулиганства. Когда украинская делегация на переговорах в Минске напомнила, что одним из важных условий политического урегулирования на Донбассе является ликвидация так называемых «народных республик» — и это действительно так, потому что в Минских соглашениях никаких «народных республик» нет, — Кремль поручил марионеточному «главе ДНР» Денису Пушилину выступить с заявлением о «переосновании», а по сути — ликвидации Украины. И так с любой украинской инициативой, которая напоминает сопротивление агрессии.
Потому что Москва руководствуется не логикой урегулирования конфликта на Донбассе, а логикой его разжигания. И, конечно же, Кремлю совершенно не нужны никакие выборы — и иные политические процессы, — которые приведут к ликвидации «народных республик» и замене их какими-то там районными советами с неясным и, возможно, даже ограниченным по времени статусом. Именно для того, чтобы «народные республики» сохранить, Кремль последовательно требует от украинского руководства прямых переговоров с «руководством ДНР и ЛНР». И я не удивлюсь, что в какой-то момент такие прямые переговоры станут очередным условием, которое Владимир Путин выдвинет Владимиру Зеленскому. Чтобы как можно скорее провести саммит в «нормандском формате».
Москва руководствуется не логикой урегулирования конфликта на Донбассе, а логикой его разжигания
Чтобы самому выдвигать условия Путину, Зеленский должен перестать мечтать о встрече с российским правителем и видеть в ней возможность урегулирования конфликта. Возможно, тогда Путин начнет беспокоиться об инструментарии своего влияния на Киев, искать компромиссы, пытаться договориться хотя бы через западных посредников. Или вообще перестанет контактировать с Зеленским, как перестал контактировать с Порошенко — это тоже результат, потому что тогда станут ясны подлинные намерения Путина.
А так, условия, которые Киев выдвигает Москве, выглядят не столько условиями, которые должны заинтересовать Кремль, сколько условиями для «внутреннего пользования», для убеждения участников нарастающего протестного движения, что украинский президент вовсе не собирается капитулировать перед Москвой, что он и сам может выступить с условиями и обвинениями в адрес российского коллеги, что его посланники в Минске способны не только под российским давлением подписывать какие-то непонятные документы, но и могут выступать с жесткими требованиями в адрес Москвы и ее марионеток.
Но это никакая не политика. Это пропаганда. А Украине в условиях продолжающегося конфликта с Россией нужна именно политика. Нужна ситуация, в которой не Путин будет выдвигать условия Зеленскому, а Зеленский — Путину. Потому что в этом действительно ключ к окончанию конфликта, прекращению войны и восстановлению территориальной целостности страны.
Но раз российский президент смог посадить Зеленского (и Макрона) на короткий поводок своего участия в «нормандском саммите», ни о каких ответных условиях в его адрес не может быть и речи. Как можно ставить условия тому, в чьих руках поводок?
Виталий Портников