Мнения
Федеральная антимонопольная служба рекомендовала правительству отменить постановление, известное в отрасли как «третий лишний», оно дает преференции отечественным производителям при госзакупках лекарств и медоборудования. По словам главы службы, ФАС обнаружила проблемы при применении этого правила на торгах: иностранная компания «с отличным ценовым предложением» была снята с торгов, а контракт был заключен с российским производителем, который выставил завышенную стоимость препарата. Вице-президент по маркетингу производителя лекарств BIOCAD Олег Павловский в интервью The Insider рассказал о том, чего боятся отечественные производители лекарств и какова на сегодняшний день ситуация с доступностью препаратов в России.
Сейчас в России действует система, которую называют «третий лишний». Ее запустили в 2016 году, она действует уже второй год. Согласно этим правилам, если два или более российских производителя участвуют в каком-либо из аукционов, то заявка иностранного производителя отклоняется, и конкуренция и торг идет только между отечественными производителями, отсюда название - «третий лишний».
В прошлом году, например, российским препаратом считался тот, что упаковывается на территории Российской Федерации. Что значит – упаковывается? Берется, например, ввезенный из-за границы флакон, вкладывается в коробку, перевязывается ленточкой, и препарат становится «российским».
С этого года в системе произошли изменения – отечественным считается препарат, произведенный из российской или импортной субстанции. Но обязательным условием является то, что производство этого препарата должно происходить на территории Российской Федерации. Я cчитаю этот подход абсолютно правильным, потому что разливать во флаконы и фасовать в коробки – это не локализация, это чистая фикция, такие компании многие называют упаковщиками, потому что технологий здесь ноль, и никакого трансфера их здесь тоже нет.
Сейчас многие компании, в том числе и наша, например, предлагают дальнейшее углубление этого правила и введение так называемой трехступенчатой преференции. Смысл ее в том, что абсолютный приоритет на аукционе получают препараты полного цикла, субстанция которых произведена в России. Если препаратов полного цикла на торгах нет, приоритет отдается лекарственным препаратам, упакованным в России. И только в последнюю очередь на торгах будут рассматривать лекарственные средства, выпущенные за рубежом.
Почему мы это предлагаем? Просто ввезти готовый препарат и разлить его на территории России – это процесс, не требующий развития научных знаний, создания большого количества рабочих мест и серьезных инвестиций. А вот производство биологической субстанции или химический синтез – это самый наукоемкий и технологичный процесс. И, значит, если компания ориентирована на производство субстанций, это, во-первых, развивает российскую науку и российское производство. А, во-вторых, на самом деле это серьезное перспективное удешевление стоимости препаратов.
Сейчас же вместо правила «третий лишний» и трехступенчатой системы преференций ФАС предлагает ввести для российских производителей льготы. В настоящее время размер преференции составляет 15%, ФАС предлагает увеличить ее до 20 или 25%. На самом деле, 25% только кажется большой скидкой. Но фактически, это фикция: с учетом уже произошедшего снижения цены препарата на аукционе - это копеечная преференция, позволяющая закупать импортные препараты дешевле, но реально никакой выгоды производителям, которые хотят локализоваться на территории России, она не приносит. Поэтому мы настаиваем именно на том, чтобы происходило углубление принципа «третий лишний», то есть не ценовой преференции, а трехступенчатой конструкции.
Во-первых, после введения этого правила доля отечественных лекарственных средств на рынке существенно выросла и достигла 30%. Самое главное, что на этом фоне не произошло удорожания препаратов. Почему противники «третьего лишнего» протестовали еще до его введения? Они говорили, что в результате будет уничтожена конкуренция, цена возрастет, отрасль ждет коллапс.
В реальности же спустя год на фоне роста производства российских лекарств средняя стоимость большинства препаратов за миллиграмм на рынке продолжала снижаться. Возникло сочетание двух положительных факторов: роста производства российских лекарств и снижения средней цены, поэтому обеспеченность онкологических центров сейчас улучшается.
Кроме того, налоги, которые выплачиваются с этих аукционов на российские препараты, остаются в России и измеряются сотнями миллионов или миллиардами рублей. Нужно понимать, что процент, который остается в стране после продажи западного препарата, ничтожен, потому что речь идет только о доле, которую зарабатывают на лекарствах не производители, а дистрибьюторы, именно с этой доли взымаются налоги.
Еще один плюс. Посмотрите на то количество фармацевтических предприятий, которые уже есть или вот-вот появятся в России. Каждую неделю в прессе пишут, что подписан проект по строительству очередного фармзавода или по открытию лабораторий. Сейчас фармацевтическое производство в России действительно переживает бум, причем речь идет о технологичном производстве, а не упаковочном. Это просто прекрасно, потому что все соглашаются с тем, что Россия не должна быть сырьевым придатком и зависеть от внешних поставок.
Кстати, в качестве примера могу привести препараты на основе моноклональных антител (мабы). После выхода, например, наших биоаналогов их цена упала в 4-6 раз на самые перспективные, самые востребованные онкологические препараты. Они прошли все необходимые испытания в соответствии как с российским, так и международным законодательством, более того, мы эти препараты продаем не только в России и в ближнем зарубежье , а по всему дальнему зарубежью, поставляем в Латинскую Америку, в Азию и уже планируем выход на европейский рынок. Препараты применяются третий год, и никаких нареканий ни у медицинских сообществ, ни у пациентов к ним нет.
Принять сейчас предложение ФАС и завернуть все развитие отечественной промышленности – это все равно, что разогнать паровоз, накидать в котел угля и на полной скорости перед ним поставить бетонную стену. Если мы хотим, чтобы все проекты сейчас просто вылетели в трубу - те, кто решил локализоваться на полную стадию, те, кто начал строить заводы, вкладываться в производство субстанций, все эти люди и компании потеряют любой шанс довести проекты до конца, - давайте предложение ФАС примем. Мы опять будем полностью зависеть от ввоза западных препаратов. И будем продавать нефть с газом - прекрасная перспектива для страны.
Рекомендуя поменять правила, ФАС просто высказывает собственное мнение, это в любом случае, не решение. С другой стороны, их позиция понятна, ведь целью является исключительно увеличение количества участников рынка.
Если говорить об обеспеченности препаратами онкологических больных в России, лекарств не хватает во всем мире, нет ни одной страны, где была бы стопроцентная обеспеченность, особенно если мы говорим про самые последние выходящие препараты: таргетные, моноклональные антитела, например. Они есть в любой стране, и на них в той или иной степени наблюдается дефицит.
Например, трастузумаб. Оригинальный препарат на рынке уже 10 лет в России. Обеспеченность за все эти годы, несмотря на то, что компания много вкладывает в диагностику, в развитие этого рынка, все равно была примерно около 30%. Это означает, что 7 из 10 женщин с самым агрессивным, так называемым HER2-положительным раком молочной железы, терапию не получали вовсе. Потому что препарат стоил более 80 тысяч рублей.
Мы вывели это лекарство на рынок год назад, и оно стало стоить меньше 30 тысяч, поэтому сейчас есть возможность довести обеспеченность до более-менее приемлемых значений, когда не 3 из 10 пациентов получают лечение, а, например, 8 из 10. В Москве, кстати, по нашим подсчетам, после аукциона, прошедшего в конце прошлого года, обеспеченность трастузумабом должна приблизиться к 100%. По моему мнению, путь, когда оригинальный препарат после истечения действия патента замещается дженериком или биоаналогом, единственно возможный не только для России, но и для любой страны мира. Потому что это способствует уменьшению закупочной цены, и, как следствие, увеличению обеспеченности.
На мой взгляд, это абсолютный тупик, - ни в одной стране мира никогда не хватит денег для того, чтобы обеспечить всех оригинальным препаратом.
Дженерик работает, как оригинальный препарат - это его цель. У нас в стране идет дискуссия на тему: «Нет, ни в коем случае дженерик, ни в коем случае биоаналог. Лучше только оригинальный». На мой взгляд, это абсолютный тупик, - ни в одной стране мира никогда не хватит денег для того, чтобы обеспечить всех оригинальным препаратом.
К сожалению, в практической медицине есть такой термин: социально значимый пациент. Социально значимый пациент – это тот, который или очень много шумит, или он, извините, «блатной». Если мы хотим, чтобы у всех пациентов были только оригинальные препараты, значит, получать лечение будет их эксклюзивное количество, - те самые социально значимые. Не будет никаких новых инновационных препаратов, ничего, просто не хватит на них денег. В США, например, выход любого дженерика означает, что оригинальный препарат в течение полугода уходит с рынка полностью, идет замещение, и это нормально для любой страны мира. Не знаю, откуда у нас появилось это преклонение перед всем, что пришло из-за границы, и полное уничижительное отношение ко всему отечественному. Ведь это фактически оксюморон - требовать, чтобы все были обеспечены лекарствами, но при этом, чтобы не было дженериков с аналогами.