Мнения
За 20 последних лет Россия вложила в Венесуэлу не меньше $17 млрд в виде государственных кредитов и инвестиций «Роснефти». Когда президент Мадуро в декабре прошлого года приезжал в Москву, он объявил, что Россия инвестирует в нефтяную и добывающую отрасли Венесуэлы более $6 млрд, а также поставит стране 600 000 т зерна. Теперь, когда легитимность режима Мадуро опрокинута массовыми выступлениями и взявшим на себя ответственность парламентом страны, в России вновь возникают вопросы к собственному правительству: в чем смысл и каковы результаты кредитов и прямой экономической помощи странам третьего мира, которые в течение последних 50 лет оказывал Советский Союз, а затем Российская Федерация? Кому и зачем Россия помогала в последние годы и было ли это хоть чем-то оправданно, подсчитал ведущий научный сотрудник ИМЭМО РАН Алексей Портанский.
В эпоху СССР всесторонняя помощь странам третьего мира, избравшим так называемый «некапиталистический путь развития», была частью государственной идеологии и внешней политики и казалась необходимой. Таких режимов в Азии, Африке и Латинской Америке было немало, а в 1960-е — 1970-е годы их становилось всё больше. При этом было ясно, что большинство из них вовсе не принимало марксизм-ленинизм за идейную основу, как этого хотелось бы советскому руководству. Однако новоявленные союзники, думая прежде всего о материальной и военной помощи от Москвы, сопровождали свои просьбы заверениями в безусловном выборе социалистической ориентации. Это срабатывало, и советские лидеры не только охотно закрывали глаза на реальное положение дел, но порой — как это было при Хрущеве — явно авансом присваивали высокое звание Героя Советского Союза таким националистическим деятелям, как Гамаль Абдель Насер в Египте и Ахмед бен Белла в Алжире.
В 1960-е — 1980-е годы СССР строил в странах третьего мира масштабные объекты (Асуанская плотина в Египте, металлургические комбинаты в Индии и Алжире и др.), направлял преподавателей, врачей, геологов и других специалистов, давал кредиты, почти безвозмездно поставлял оружие и военную технику. Бремя колоссальной помощи странам третьего мира стало одной из причин краха Советского Союза (наряду с гонкой вооружений, поддержкой стран соцлагеря и несостоятельностью советской командно-административной модели экономики).
Бремя колоссальной помощи странам третьего мира стало одной из причин краха Советского Союза
После распада СССР, в соответствии с подписанным 4 декабря 1991 г. восемью республиками бывшего Союза Договором о правопреемстве в отношении внешнего государственного долга СССР, Россия обрела право требования долгов по выданным ранее советским кредитам. Эта задолженность оценивалась в сумму, близкую к $200 млрд. Встал вопрос — насколько реален возврат.
В 1995 году Россия вступила в Парижский клуб в качестве кредитора. Но вместе с преимуществами членства в престижном клубе возникли и ограничения. Парижский клуб способен отсрочить платежи с тем, чтобы должник восстановил свою кредитоспособность путем реформ и преобразований в своей стране. При этом помощь неэкономического характера, а именно поставки военной техники и вооружений, не может быть засчитана в сумму обязательств страны-реципиента. Поэтому с таких стран, как Куба, Ангола, Мозамбик, Алжир, Вьетнам — куда вооружение шло большим потоком — получить долги стало невозможно.
Однако российское руководство оказалось даже щедрее, чем этого требовали правила Парижского клуба. Только за 2000-2013 годы Россия списала долгов более чем на $140-150 млрд (и это больше, чем трансферты российским регионам за этот период).
Абсолютным лидером по списанию долга стал «Остров свободы»: по соглашению Москвы и Гаваны от 2013 г., Куба получила право не возвращать 90% советского долга или $29,3 млрд. Нескольким государствам Москва списала примерно по $11 млрд. В их число вошли Ирак, Афганистан, Сирия, Монголия, Северная Корея. Вьетнаму было списано $9,5 млрд из $11 млрд, — оставшуюся сумму должник обязался вернуть к 2020 г. Ливии было списано $4,6 млрд. Из перечисленных должников далеко не все неплатежеспособны, — и в первую очередь Ангола, Алжир, Ливия, Ирак. Очевидно, они могли бы гасить, если не всю, то часть своей задолженности Москве поставками нефти. Получили ли мы взамен непогашенных долгов какие-то политические, экономические, стратегические преференции в этих странах-должниках? — Скорее нет.
Нынешняя венесуэльская история, с учетом нашего недавнего опыта, не может не вызывать опасений за судьбу вложенных в эту страну средств. По распространенным подсчетам Reuters, в Венесуэлу из России было вложено около $17 млрд. (Кстати, Китай инвестировал примерно в три раза больше). Удастся ли получить назад какую-то часть? Эксперты обоснованно сомневаются, что нефтяная госкомпания PDVSA в ближайшее время выйдет на эффективный уровень деятельности и сможет возвращать долги.
Реальный размер венесуэльских долгов неизвестен
Президент Мадуро проводил в последние годы крайне неэффективную экономическую политику, которая, собственно, и привела к нынешнему кризису. Для восстановления экономики и платежеспособности той же PDVSA нужны реформы, нужно возвращение инвесторов. Любое руководство Венесуэлы будет вынуждено просить о реструктуризации долгов. Понятно, что кредиторы, тот же Парижский клуб, пойдут на реструктуризацию, если в Каракасе будет руководство, способное проводить реформы. Но при сохранении Мадуро у власти реформы вряд ли возможны. Положение с венесуэльским долгом осложняется еще и американскими санкциями против страны, а также тем обстоятельством, что реальный размер венесуэльских долгов неизвестен.
Что касается перспективы платежей по российскому госкредиту, то ситуация в Венесуэле остается слишком подвижной и неопределенной, чтобы делать прогнозы. В экономическом блоке правительства РФ пока не высказывают тревоги: Россия предоставляла кредит государству, а не конкретному руководителю.
В рамках советской идеологии, помогая странам, обещавшим идти по пути социализма, Москва действовала вполне логично, веря в преимущества социализма и его конечную победу во многих странах. После распада СССР и всей социалистической системы исчезла и прежняя логика предоставления материальной помощи. Одновременно Россия, в отличие от СССР, перестала быть сверхдержавой, что формально признавали и президент Борис Ельцин, и президент Владимир Путин. Но на практике оказалось, что сверхдержавные амбиции вовсе не выветрились. Хуже того — показалось, что отсутствие успехов в подъеме национальной экономики можно компенсировать в военно-политической сфере, самим себе создавая иллюзию сверхдержавности.
Убедительного объяснения смысла и целей столь масштабного прощения долгов нет
Послевоенная история дала убедительные примеры осмысленной экономической помощи одних государств другим, — например в случае масштабного содействия Соединенных Штатов пострадавшей от войны Европе, а также Японии. Главная цель Вашингтона заключалась в создании надежных торговых партнеров США, которые, разумеется, должны быть политически лояльны Америке. И эта цель была достигнута. Таким образом, экономические и торговые интересы шли впереди политики или, если угодно, служили базой для будущих стратегических альянсов. Очевидно, что действовать в обратном порядке, ставя на первое место политическую лояльность государств — объектов помощи, — вряд ли оправдано. Этот опыт позволяет поставить в заключение ряд ключевых вопросов:
Удастся ли Москве взамен непогашенных долгов получать какие-то весомые политические, экономические, стратегические преференции в упомянутых выше странах-должниках, что оправдывало бы отвлечение больших денег от внутренних потребностей России? Стремимся ли мы создать в их лице надежных торговых партнеров на будущее? Признал ли кто-либо из государств-должников независимость Абхазии и Южной Осетии, а также российскую принадлежность Крыма? Ни на один из этих вопросов утвердительных ответов нет. Следовательно, отсутствует и убедительное объяснение смысла и целей столь масштабного прощения долгов ряду стран, особенно тем из них, кто вполне способен их возвращать.
Алексей Портанский — ведущий научный сотрудник ИМЭМО РАН