The Insider открывает рубрику «мнения» в которой мы будем публиковать российские и зарубежные колонки ведущих экспертов. Сегодня мы предлагаем вашему вниманию колонку нобелевского лауреата по экономике Пола Кругмана, опубликованную в The New York Times, где он в своей неподражаемой оспаривает мнение о том, что ограничение по выбросам углекислого газа обязательно тормозят рост экономики.
Нейт Сильвер сто раз пожалел, что попросил Роджера Пилке, а не кого-нибудь еще, писать об окружающей среде для его блога «538». В среде климатологов Пилке считается кем-то вроде “тролля": на словах он признает проблему, но фактически стремится любым способом противостоять ограничениям на вредные выбросы. Но справедливо ли такое к нему отношение?
Что ж, я рад сообщить, что Пилке написал колонку в Financial Times от 5 июня о влиянии на экономику ограничений на выбросы. Поскольку я кое-что в этом понимаю, то могу заявить, что эта колонка полностью подтверждает дурную репутацию Пилке. Более того, эта колонка еще и дает возможность пояснить, почему заявления, что нельзя ограничить выбросы, не уничтожив экономический рост - полная ерунда.
Позволю себе процитировать Пилке:
Выбросы углекислого газа зависят от роста валового внутреннего продукта и развития технологий потребления и производства. Это соотношение называется «уравнением Кайя» - в честь японского ученого Ёйчи Кайя, которые впервые ввел его в 1980-х гг.
Таким образом, по определению, «потолок выбросов» должен означать, что государство должно либо прекратить экономический рост, либо систематически вводить технологические инновации в энергетических системах по предсказуемому графику, чтобы не ограничивать рост экономики. Поскольку останавливать рост экономики недопустимо, будь то в Китае или где-либо еще, а технологически инновации не происходят по мановению руки, на практике никакого потолка выбросов быть не может.
Этот пассаж просто неподражаемо тупой. Пилке утверждает не то, что ограничить выбросы на практике без замедления экономического роста тяжело, а то, что это вообще невозможно с логической точки зрения. Давайте разберемся, почему это полная ерунда.
Да, выбросы зависят от масштаба экономики и имеющихся технологий. Но они также отражают и выбор - выбор, что потреблять и как это производить, а также выбор среди различных технологий производства электроэнергии. На этот выбор, в свою очередь, значительно влияют стимулы: изменив стимулы, можно значительно изменить количество выбросов на конкретный объем реального ВВП.
Возьмем, в качестве известного всем нам примера, автомобильные выбросы. В стране с развитой экономикой люди хотят путешествовать. Однако некоторые могут использовать общественный транспорт при должных цене и качестве; они также могут ездить на экономичных машинах, а не на больших внедорожниках; они могут приобретать дизельные или гибридные автомобили. Любой подобный выбор означает некоторые издержки и в какой-то степени сокращает реальные доходы — но это совсем не означает, что сокращение выбросов вызовет пропорциальнальное падение реального ВВП.
Кстати, ужесточение правительством Обамы топливных стандартов можно считать не менее важным, чем регулирования электростанций. Однако именно регулирование электростанций попадает в новости, и именно оно побудило Пилке написать эту колонку. Где же здесь выбор?
Правильный ответ: «везде». Потребление электричества и ВВП не находятся в прямой зависимости: здесь выбор касается таких вещей, как теплоизоляция и проектирование зданий. Что важнее, существует множество способов производства электроэнергии: угольные, газовые, атомные электростанции, гидроэлектростанции, ветровые и солнечные электростанции; при этом альтернативные производству угля сейчас имеют небывалые конкурентные преимущества. Это не означает, что сокращение выбросов не влечет издержек — но все равно идея, что для сокращения выбросов, скажем, на 30 процентов, нужно сократить ВВП на 30 процентов, просто смехотворна.
И я не теоретизирую. Данные энергоемкости ВВП демонстрируют существенные различия в зависимости от времени и места. Например, энергоемкость экономики США резко снизилась во время нефтяного кризиса 70-х. Процесс снижения прекратился, только когда цены вновь упали. Также заслуживает внимания гораздо более низкая энергоемкость европейских экономик, где действуют высокие налоги на бензин. Экономисты, работающие в области энергетики, посвятили значительные усилия моделированию воздействия ограничений выбросов углекислого газа, сходных с предлагаемыми Министерством охраны окружающей среды, и эти модели в основном предсказывают весьма скромные издержки.
Здесь стоит добавить, что неверное суждение Пилке о том, что экономический рост и загрязнения находятся в прямой зависимости, разделяется некоторыми левыми, которые полагают, что чтобы спасти планету, нужно прекратить экономический рост. На деле же нам нужно лишь изменить форму роста — а рыночной экономике это хорошо удается при правильном ценообразовании.
Так или иначе, стоит поблагодарить Пилке за высказывание своего мнения, поскольку это помогло нам понять, как следует относиться к вопросам энергетики — и к нему лично.