Мнения
Причиной аварии спутника «Метеор-М» после запуска с космодрома Восточный в Амурской области мог стать человеческий фактор. Об этом «Интерфаксу» сообщил источник в ракетно-космической отрасли. По предварительным данным, в полетном задании ракеты-носителя и разгонного блока «Фрегат» возникла ошибка, поэтому блок вместе со спутником вошел в атмосферу и упал в Атлантический океан. В Роскосмосе подтвердили, что со спутником нет связи из-за его отсутствия на целевой орбите, и добавили, что выясняют причины аварии. Ракета-носитель «Союз-2.1б» должна была вывести на низкую околоземную орбиту спутник дистанционного зондирования Земли «Метеор-М» №2-1. Этот запуск стал вторым в истории «Восточного», первый прошел успешно. Кандидат технических наук, бывший эксперт космического кластера Фонда «Сколково» Вадим Лукашевич рассказал The Insider о возможных причинах неудачного запуска, о том, как он скажется на репутации Роскосмоса и о том, насколько был важен потерянный спутник.
Мы знаем официально только то, что спутник на целевой орбите не обнаружен. Ракета стартует с космодрома, летит в нужном - восточном - направлении, с учетом азимута, чтобы обеспечить нужное наклонение орбиты. Сначала по мере израсходования топлива отваливаются четыре блока первой ступени, потом, соответственно, вторая, включается третья ступень. И вот третья ступень выводит на опорную орбиту полезную нагрузку, в данном случае полезная нагрузка — это был разгонный блок «Фрегат», основной спутник «Метеор» и сколько-то мелких спутников.
Опорная орбита - это пространство высотой 200-250 км, а целевая орбита метеоспутника - это порядка 800-900 км - наиболее оптимальная орбита для метеорологических спутников такого класса. Соответственно, если бы ракета стартовала с космодрома Байконур, то на орбиту спутник выходил бы где-то в районе Сахалина, Камчатки. То есть весь процесс выведения отслеживается наземными командно-измерительными комплексами. Чем неудобен «Восточный»? Ракета ушла в сторону Тихого Океана, поэтому там нет такой насыщенности - там может быть, допустим, одно судно, два, которые снимают телеметрию в каких-то точках, но в целом запуск идет «вслепую», то есть ракета уходит и дальше идет в Тихом океане. Соответственно, выход на орбиту, первый импульс и так далее происходят на обратной стороне Земли, там, где нет наших командно-измерительных пунктов.
Спутник ушел в восточном направлении за горизонт и, соответственно, мы ждем его с запада, чтобы он обогнул Землю уже на целевой, рабочей орбите. Именно туда нацелена антенна. И все, что мы сейчас знаем, - то, что связь со спутником установить не удалось, потому что на этой целевой орбите, где его ждали, в той точке небосклона, где он должен был появиться, он не появился. То есть на целевой орбите его нет, а дальше возможна масса вариантов.
Варианты какие? Разгонный блок вообще не сработал, то есть спутник остался на опорной орбите - значит, его там найдут: он на другой орбите, вычислят эту орбиту, его будут там искать. Дальше - разгонный блок мог сработать внештатно, то есть могла быть какая-то другая орбита, тогда спутник надо искать средствами нашей Системы контроля космического пространства, которая отслеживает все космические объекты, почти 20 тысяч. И там найдут новый объект, это будет этот спутник. И есть третий вариант: если разгонный импульс разгонного блока был задан не в том направлении, то может быть произвольная орбита, либо он мог сработать вообще на торможении. В этом случае разгонный блок не выводит полезную нагрузку на еще более высокую орбиту, а просто тормозит и уводит ее, и тогда она упала в океан на другой стороне земли.
Это, конечно, ситуация внештатная, но, к сожалению, это для нас не в первый раз
Поэтому если его найдут где-то на орбите, тогда надо будет, во-первых, понять, что произошло, то есть отделился ли спутник от разгонного блока, если отделился, то в каком он состоянии, насколько он работоспособен. Если он выйдет на связь, надо снять телеметрию, понять, насколько он пострадал и пострадал ли вообще. В принципе на любой другой орбите он какое-то время может даже использоваться по назначению, другое дело, что на целевой орбите 800-900 км он может прослужить пять лет и даже больше, а на орбите опорной — два-три месяца и все, а то и еще меньше. Это, конечно, ситуация внештатная, но, к сожалению, это для нас не в первый раз.
Слово «репутация» я бы к Роскосмосу уже не применял. Мы получили то, что получили. Если у нас оборонную промышленность курирует вице-премьер Дмитрий Рогозин, выпускник журфака МГУ, то понятно, что разговоров будет больше, чем дела. Если у нас Роскосмосом руководит финансовый менеджер Игорь Комаров, пришедший со своей командой из АвтоВАЗА в космонавтику, то что мы хотим? Ну давайте сравним наши «Жигули» с Mercedes, с BMW, с Mazda, с Toyota.
Ведь если взять космонавтику вообще, начиная с ее формирования, ей начинал заниматься Дмитрий Федорович Устинов - самый молодой сталинский нарком вооружения, а потом, соответственно, министр обороны и секретарь ЦК по оборонным вопросам. А первым министром общего машиностроения был Афанасьев, потом был Бакланов - там много было, все профессионалы. Когда создавался Роскосмос как федеральное агентство, его тоже возглавили профессионалы. Потом череда гражданских кончилась. Перминов был первым военным, но это был главком Ракетных войск стратегического назначения, ракетчик-эксплуатант, который имеет базовое образование, опыт работы и так далее. Перминова сменил Поповкин - ракетчик, выпускник «Можайки» <Военно-космическая академия имени А.Ф. Можайского - The Insider>, главком космических войск, а на должность главы космического отдела был назначен замминистра обороны, тоже ракетчик.
Комаров рулит финансовыми потоками так, как выгодно людям, его туда поставившим
Потом провели реформу, когда Роскосмос стал госкорпорацией, совершенно закрытой структурой, которую подмял под себя Сергей Чемезов - глава Ростехнологий, которого интересуют финансовые потоки. Именно поэтому туда пришла команда Комарова. При этом, когда Комаров уходил из АвтоВАЗа, АвтоВАЗ имел убытки. То есть Комаров так и не смог наладить работу АвтоВАЗа. АвтоВАЗ засекретил последнюю годовую отчетность при Комарове, то есть убытков как бы не было. С сайта АвтоВАЗа эта информация была убрана. И вот этот человек пришел и сейчас возглавляет Роскосмос. Он выполняет функцию контроля за финансовыми потоками и контролирует так, что Счетная палата не далее, как в прошлом месяце, заявила, что не может найти 40 млрд руб., которые Роскосмос получил от продажи местных «Союзов» иностранцам. Комаров рулит финансовыми потоками так, как выгодно людям, его туда поставившим.
Поэтому требовать, чтобы там что-то летало, чтобы там техника работала, чтобы там программы как-то осуществлялись, полетные задания закладывались в бортовые компьютеры, чтобы это все было качественно, не приходится. Если у вас зубы дергает сантехник, то какие вопросы?
Зачем мы построили космодром «Восточный», непонятно. Функции, которые в него закладывались, он не выполняет, но президент Путин сказал, что космодрому быть, и будет директивный срок. Изначально рассчитывали, что это будет новый космодром, с которого новая ракета запустит новый космический корабль, пилотируемый космонавтом. Это все забыли и забили, потому что сначала не было финансирования, потом еще много чего не было. В конце концов выяснилось, что в те директивные сроки, которые никто не отменял, можно построить только один стартовый комплекс и запустить только старую ракету. Поэтому там один комплекс - ракета «Союз». Вторая очередь космодрома, взлетно-посадочная площадка, стартовый комплекс «Ангары», второй стартовый комплекс для «Союза» - все это сейчас ушло куда-то за горизонт.
Эту ракету запустить с Байконура было бы гораздо проще
А насчет «Восточного» мы знаем - там постоянные скандалы с зарплатой, с нецелевым использованием средств, рабочие своими телами выкладывали «Путин, помоги», чтобы им зарплату выплатили, и так далее. В конце концов космодром построили, сделали первый пуск, перекрестились: в России второй космодром, ура, ура, ура. Два года прошло. Этот и следующий пуск - это просто для того, чтобы мы могли еще раз подтвердить, что да, в России есть действующий космодром «Восточный», потому что иначе непонятно вообще, зачем его делали.
Эту ракету запустить с Байконура было бы гораздо проще. Во-первых, Байконур ближе. У нас ракеты делаются в Самаре. Так вот, из Самары до Байконура железнодорожным составом или из Самары через всю Сибирь и Дальний Восток на Восточный - это совсем другие затраты, потому что когда ракета едет, перекрывают вообще все движение по трассе, а она едет не меньше месяца, парализуя весь Транссиб и БАМ. Но мы хотели подтвердить, что у нас есть еще и «Восточный». Ну и подтвердили, хотя статистика совершенно смешная: космодром, с которого летают раз в два года, и только 50% успешных запусков, из двух один успешный.
При этом надо быть объективным: космодром здесь ни при чем, то есть космодром отработал нормально, судя по всему, ракета отработала нормально. Проблема в разгонном блоке. Если сейчас разгонный блок обнаружат на какой-то расчетной орбите, можно будет понять, что произошло, а если просто улетел за горизонт и не вернулся, то найти причину будет ой как тяжело, ой как сложно.
Сначала надо заменить Рогозина и Комарова и поставить специалистов-технарей
Какая тут репутация, если каждый второй запуск за бугор. Тем более что это был наш внутренний запуск, наш отечественный спутник, целевая нагрузка. Но если мы, допустим, этот разгонный блок «Фрегат» задумаем выводить на какой-нибудь другой, коммерческий аппарат, иностранный, допустим, то страховая компания, когда будет страховать нагрузку, попросит существенно больше, потому что риски слишком велики.
Я считаю, что это все из серии «а вы, друзья, как ни садитесь, все в музыканты не годитесь», или как в анекдоте про публичный дом: не надо менять занавески, надо девочек менять. Сначала надо заменить Рогозина и Комарова и поставить специалистов-технарей. Тогда разговоров будет меньше, а дела больше. Потому что у Рогозина квартира за 600 млн руб., непонятно откуда взявшаяся, но мы-то понимаем, откуда она взялась, а пилят у нас везде. Поэтому это системная проблема, а не только космонавтики. У нас какое-то время была череда аварий, каждая вторая ракета падала. Потом меры по внедрению систем качества мы показали, аварийность была снижена. А теперь опять такая ерунда, и это будет постоянно, потому что падает культура производства, денег и так сейчас немного, нецелевое расходование, кадры. Космонавтика - наука очень емкая, очень сложная, очень ответственная научная отрасль, которой надо заниматься всерьез, а не для журналистов.
Во-первых, спутник дорогой сам по себе — 2,6 млрд руб. мы потеряли. Дальше, сам по себе спутник, помимо прямых финансовых потерь, должен был выйти на орбиту, восполнить нашу метеорологическую группировку, которой пользуются и Росгидромет, и военные. Мы все с вами в том числе являемся потребителями этой информации. Чем спутников больше, тем она более достоверна. Соответственно, мы ее не получили. Спутник должен был работать пять лет. Для того чтобы его заменить, нужно построить новый спутник. Это какое-то время - может быть, год. Нужен будет еще один спутник, еще одна ракета, определенные сроки. Это примерно как если бы вы потеряли кошелек - это катастрофа? Нет, но это большая неприятность: вы должны вернуться, опять найти деньги, пойти за хлебом. И когда будете резать хлеб, будете думать: а ведь тот кошелек мне нравился, я к нему так привык, там такая кожа была. У нас в стране сейчас то же самое, только в других масштабах.