Военный эксперт Александр Коновалов: Боюсь, что сегодня на вопрос "Хотят ли русские войны?" придется дать положительный ответ

В этой новости больше рекламы и пропаганды, ничего специального в этой бомбе, строго говоря, нет. Действительно, создавая и испытывая ее, Иран не нарушает ни одного обязательства из международных соглашений. Вообще, у таких сверхтяжелых конвенциональных бомб очень узкая сфера применения. Конечно, ими можно угрожать, однако перевозить их в большом количестве ни один самолет не сможет, но самое главное – толку от них не так много. Американцы применили в Афганистане так называемую «мать всех бомб», иранская тяжелее, но все равно мощности этих взрывов не сопоставимы даже со средней ядерной боеголовкой: если мощность иранской бомбы - 10 тонн в тротиловом эквиваленте, то у средней американской ядерной боеголовки - 100 килотонн.

Отмечу, что такие бомбы создавались в Америке по практической необходимости для выполнения серьезных специальных задач в рамках большой традиционной войны, например, если нужно уничтожить банду боевиков в пещерах Тора-Бора в Афганистане, где цель особо защищена естественными природными условиями - гранитным монолитом, - и пробить такое укрытие очень тяжело. Перед США встает вопрос: либо применять ядерное оружие и перейти ядерный порог, что неоправданно и очень опасно, либо попытаться создать обычную бомбу. Это, например, вакуумная бомба, обладающая повышенной ударной силой и мощью заряда, которая образуется в результате создания искусственной атмосферной дыры. Эффективность вакуумных боеприпасов основана на том, что, уничтожая цель, они взрываются и рассеивают облако очень высокоподвижных летучих взвесей, таким образом создавая специфический состав в атмосфере, который впоследствии тоже взрывается. Это происходит значительно быстрее, чем скорость, с которой я вам об этом рассказываю. В атмосфере на месте выжженного кислорода образуется дыра и, конечно, никакая пустота в природе существовать не может, поэтому она заполняется окружающей атмосферой, и в результате образуется взрывная волна огромной ударной силы. Для американцев эта бомба ничего существенно не изменила, главари различных радикальных формирований погибли, но не в результате взрыва таких сверхтяжелых бомб, а после применения более специфического оружия - такого, как, например, активные дроны. Они умнее и точнее бомбы, а также значительно легче и проще в запуске - их наводит на цель удаленный оператор.

Создавая сверхмощную бомбу, иранские руководители хотят продемонстрировать свои технические и боевые возможности, но никакого серьезного влияния ни на положение дел на Ближнем Востоке, ни на мировой уровень безопасности и стабильности это не окажет. Лучше пусть Иран занимается разработкой конвенциональных тяжелых бомб, чем продвигает ядерную программу, что куда более опасно.

По моему мнению, общая ситуация с безопасностью и стабильностью в мире стремительно ухудшается вследствие того, что мы не можем, не хотим или просто не в состоянии о чем-либо договориться с американцами и скоординировать свои действия. Главная опасность состоит в том, что мы позволяем разрушаться всей очень тонко разработанной, детально отлаженной системе, которая была создана после Второй мировой войны вместе с Соединенными Штатами и другими ведущими странами мира. Эта система, прежде всего, выразилась в различных договорах, которые до сих пор действуют и каким-то образом сдерживают ситуацию - это договор о нераспространении ядерного оружия, о всеобъемлющем запрете ядерных испытаний, о ракетах средней и меньшей дальности и договор по стратегическому оружию.

Сегодня все эти договоренности зависают, несмотря на наши ожидания - после избрания Трампа президентом наши парламентарии даже пили шампанское в его честь. Теперь же мы глубоко разочарованы, что ничего не получается, и Америка не желает иметь с нами дело. Прежде всего я имею в виду американскую политическую элиту и, в значительной мере, общественное мнение. У нас бывали плохие отношения с Соединенными Штатами, например, когда президент Рональд Рейган назвал Советский Союз империей зла, но, кстати, в его следующую каденцию мы подписали первый договор о реальном сокращении ядерных вооружений. Сегодняшняя ситуация уникальна - оба руководителя, Трамп и Путин, находятся в положении, напоминающем две фигуры, привязанные к спинкам стульев, развернутые спиной друг к другу и с кляпами во рту.

Им очень трудно о чем-либо договариваться, потому что как только Трамп сделает жест, который хоть отдаленно напоминает шаг в сторону России и попытку наладить с ней отношения в области безопасности, он ставит себя под огромный удар. Очевидно также, что Трамп не подготовлен к должности президента, он не понимает всей ответственности, связанной с должностью. И главное - Соединенные Штаты в своей политической массе убеждены, что Россия попыталась вмешаться в их политический процесс и повлиять на исход выборов. Это чрезвычайно важный фактор, а мы не сделали ничего, чтобы избавить американцев от этого впечатления.

В России есть силы, которые не хотят сближения с Америкой, поэтому, если президент Путин попытается сделать какие-то шаги навстречу, он встретит серьезный отпор. Во внешней политике российская власть сделала ставку на то, что можно называть «соловьевщиной», и мы добились такого колоссального успеха в выращивании ненависти и истерии внутри страны, что как теперь выходить из этой ямы, никто сказать не может, а выходить из нее совершенно необходимо.Получается, что взяться за самые важные вопросы внешней политики Россия и США пока не в состоянии.

Здесь надо проявлять инициативу, но в условиях, когда ежедневно, на постоянной основе, лучшие пропагандисты российского политического руководства убеждают народ, что наш главный враг – Соединенные Штаты, что оттуда исходит угроза войны и мы должны проводить колоссальные маневры на западном направлении, это невозможно. С политической точки зрения разжигание ненависти к Америке - неумный шаг, с экономической - тем более. Зачем тратить гигантские ресурсы, пытаясь компенсировать угрозу с Запада, которой просто не существует и в обозримом будущем не появится? Тем самым мы оголяем остальные наши фланги, где действительно может что-то произойти. И главная опасность состоит не в том, что кто-то испытал бомбу, а в том, что если сегодня попытаться спеть песню на стихи Евгения Евтушенко «Хотят ли русские войны», я боюсь, на этот вопрос придется дать положительный ответ.

В России было популярно выражение: лишь бы не было войны, потому что все понимали и помнили, что это такое, сейчас же нами руководит желание доказать, что мы можем просидеть в окопах Сибири дольше любой другой нации в мире и что мы правы в отношении Украины, Крыма и Европы. На мой взгляд, это бесперспективная политика, но менять ее сейчас очень сложно - нужна политическая воля и решимость, чтобы разрабатывать повестку дня и как-то обуздать волну ненависти. Семена ненависти обладают одним свойством - они прорастают, и когда-нибудь наши руководители обнаружат, что они проросли не для того, чтобы вести войну с Соединенными Штатами, а для того, чтобы атаковать их самих. Предпосылки для этого сейчас увидеть невозможно, они начнут проявляться, когда станут заметны основные результаты экономической политики. В конце концов, подрастет молодое поколение, которое начнет задавать вопросы, пока что им можно задурить голову встречами в Крыму или разговорами о том, как надо воспитывать патриотизм, однако это не может продолжаться бесконечно.

Например, с Северной Кореей у нас, между прочим, прямая граница - 12 километров. Конечно, Ким Чен Ын не создаст и не запустит ракету с ядерной боеголовкой, которая полетит в Москву, но любая катастрофа в этой области, как, например, атака на северокорейский ядерный комплекс со стороны Соединенных Штатов для самой Америки непосредственной угрозы представлять не будет. Но возможный выброс радиации будет опасен Владивостоку и всему российскому Приморью. Кроме того, придется, как минимум, пожертвовать Южной Кореей, нашим торговым партнером и источником поставок высокотехнологичной продукции, потому что на 38 параллели, со стороны Северной Кореи сосредоточено огромное количество ствольной артиллерии и систем залпового огня. Все это оружие достреливает до Сеула, который, очевидно, будет уничтожен.

Китай, конечно, более всего заинтересован в том, чтобы не допустить никаких непредвиденных событий в Северной Корее. Она колоссально зависит от Пекина в области поставок энергоносителей и элементарно продуктов питания. Китай колеблется - он не хочет, чтобы американцы стали лидирующей политической силой на Корейском полуострове. Россия должна начать координировать свои действия с Соединенными Штатами, прежде всего, с блоком НАТО и со странами Евросоюза. Вместе мы не должны допустить, чтобы на Корейском полуострове вспыхнула война, которая начнет, как раковая опухоль, распространяться дальше на Евразию.