Общество
Даже официальные социологические службы, такие как ВЦИОМ и ФОМ, рапортуют о рекордно низких показателях уровня доверия Владимиру Путину, и если еще в декабре по офицальным данным президенту доверяли 58% опрошенных, то сейчас таких уже лишь 37%. В первый и последний раз такие показатели были у Путина лишь в декабре 2011 года. Старший научный сотрудник Института общественных наук РАНХиГС Сергей Белановский объяснил The Insider причины падения доверия к президенту и возможные последствия этого разочарования.
Общая причина падения доверия к Путину, по моему мнению, кроется в том, что он не оправдывает тех колоссальных ожиданий, которые сформировались в 2000-х годах. Тогда Путин обладал поистине колоссальными полномочиями, выходящими за рамки закона и Конституции. Он мог провести любой референдум, например, по изменению Конституции, и народ бы проголосовал. Одобрили бы все или почти любые предлагаемые им меры. Вероятно, кроме повышения пенсионного возраста, но и здесь надо было бы что-то придумать. Думаю, в тот период он и правда хотел сделать что-то хорошее для страны, вывести ее на широкую, ровную дорогу, но чем дальше, тем становилось яснее, что он этого сделать не может. Причин много, но одна из них – разруха в его собственной голове, отсутствие ясной стратегической мысли, стратегического мышления. Кто-то писал о шизофренической раздвоенности Путина между идеей «назад в СССР» и «вперед к капитализму». Я согласен с этой метафорой.
Историю с Крымом, когда одновременно с падением курса рубля был присоединен полуостров, надо изучать отдельно. Это был своего рода допинг. Признаки деструкции рейтинга Путина мы замечали уже со второй половины 2013 года. Крым – я уверен, что не Донбасс и Сирия – временное переломили этот тренд, но теперь он возвращается.
Ожидания от Путина были просты: ты просил, чтобы тебе дали неограниченные полномочия, и тебе их дали. Прошло 18 лет. Где результаты? Их нет, становится только хуже. Значит, ты оказался неспособен выполнить свои обещания? Но тогда почему ты вообще занимаешь этот пост?
Сегодня в экспертном сообществе России уже идет активное обсуждение транзита власти от президента Путина к его пока неизвестному преемнику. Несомненно, активизиция этих обсуждений идет и в высших эшелонах российской власти. Причины этой активизции две. Во-первых, согласно российской Конституции, ни один президент не имеет права занимать эту должность более двух сроков подряд. Во-вторых, у любой персональной власти существуют биологические ограничения, в связи с чем слова Путина о том, что он не станет ради третьего срока инициировать изменения Конституции, выглядят искренними.
Смена высшей персональной власти в России (и не только в ней) часто сопровождалась серьезными политическими изменениями, затрагивающими саму структуру общества и государства. Не углубляясь в прошлые эпохи, отметим две причины, актуальные для сегодняшнего дня. Во-первых, у каждого руководителя высокого ранга имеются свои личные черты и свои представления о будущем страны. Пример Сталина и Хрущева может служить иллюстрацией значения этого влияния на управление страной. Во-вторых, страна объективно находится в трудном положении, экономический кризис, начавшийся в 2014 году, не закончился и судя по прогнозам, может продлиться еще достаточно долго. Известные слова о «рывке» в развитии с этой точки зрения выглядят неубедительными.
Итак, предстоящий транзит власти и затягивающийся кризис вынуждают экспертное сообшество ставить на повестку для следующие вопросы:
Возможны ли в России политические перевороты, которые принято называть «оранжевыми революциями»? Если возможны, то каковы будут последствия? Если невозможны, то по какому пути будет дальше развиваться страна?
Возможность «оранжевой революции» обсуждалась в мае текущего года в городах Москва, Владимир, Гусь-Хрустальный в составе исследовательской группы Анастасии Никольской, Михаила Дмитриева и автора этой статьи. Общий вывод состоит в том, что никаких признаков такой революции (агрессии против власти и других подобных явлений) мы тогда не наблюдали. Вместе с тем, было очевидно глубокое разочарование во власти и персонально во Владимире Путине. Особенно возмутило людей повторное назначение Дмитрия Медведнева главой правительства, включение в правительство Виталия Мутко и других чрезмерно знакомых респондентам лиц. Можно утверждать, что у людей теплилась какая-то надежда на изменение ситуации и смену действующих лиц, но после таких назначений она погасла.
Противники революции говорят о том, что все равно ничего не изменится, и пусть лучше все остается как есть. Их главный аргумент: все равно этих людей заменить некем, а если и есть кем, то они будут не лучше нынешних. Так ли это? Кто мог бы стать двигателем протеста? Это сложно предсказать, потому что сценарии могут происходить внезапно. И все-таки я вижу два варианта.
Первый, менее реалистичный, но возможный. Есть люди, которые ради правды (пусть даже специфично ими понимаемой) не побоятся ни потери статуса, ни угроз. Такого человека можно назвать «диссидент» или «псих», но, если он пойдет до конца, «до полной гибели всерьез», ряды его сторонников быстро пополнятся. Они были и раньше, в том числе и во власти, но помалкивали. Но появление смелого лидера – это сильный мотивирующий организующий момент.
Информация о таком событии быстро долетит до других регионов, и найдутся десятки «психов», которые выступят с подобными речами. Что с ними делать власти? Арестовывать? Одного-двух можно, но несколько десятков уже проблематично, особенно если они обладают добровольческими и достаточно массовыми группами поддержки. Подкупить? Сомнительно. Если человек готов на длительный срок заключения или смерть, деньгами его не заманишь.
Второй вариант. Между олигархами все же началась грызня, и удержать ее в тиши полностью не удалось. У олигархов на самый крайний случай есть ресурс: свои депутаты на прикорме. Парадоксально, что прикорм вполне может сочетаться с диссидентскими настроениями. Дан приказ – и они выступили (есть не только денежный стимул, есть компромат и бандиты). Дальше все неотличимо сольется с первым сценарием. И идиотизм власти проявляется в том, что к такому сценарию они не готовы. Пишут свои темники, это смешно. И Росгвардия в такой ситуации - тоже смешно. Депутат заксобрания все-таки какая ни на есть, но фигура. Убрать можно, а арестовать, пожалуй, нельзя. Одного-двух можно, а десяток уже нельзя. Как-то не получится создать по сталинскому сценарию «антипартийную группу».
А что будет при варианте стагнации? Исследования говорят о нарастании некоего странного явления, которое нуждается в более глубоком изучении. При внешнем спокойствии и даже апатии негативизм по отношении к власти и требование радикальных решительных мер растут. Возникает странный вопрос, не описанный в учебниках политологии. Нарочно заостряя формулировку, поставим его так: можно ли управлять страной, где никто не бунтует (за исключением локальных конфликтов типа волоколамской свалки), но все тотально ненавидят власть, что проявляется в разговорах в очередях, дома, на даче, в других местах? Российская социология пока не может дать ответа на этот вопрос.
Таким образом, прорисовываются два сценария: «оранжевая революция» или стагнация при внешнем спокойствии, но нарастании всеобщего негативизма, сопровождающаяся загниванием (разложением социальных структур).
Поскольку оба варианта почти идентичны друг другу, возникает вопрос: возможен ли третий? Ответ зависит от того, надолго ли у власти хватит ресурсов на обеспечение кормления депутатов, чтобы никто не ушел обиженным? Судя по резко возросшему фискальному прессингу на население, ресурсов остро не хватает. Правда, никто, за исключением касты посвященных, не знает, на что они идут (может быть и они не знают). Опубликованные данные о бюджете не вызывают доверия. Тогда зачем, вместо того, чтобы ослабить фискальную удавку, ее все туже затягивают, а женщины в Гусь-Хрустальном спрашивают: как мне растить моих детей?
Долго ли, коротко ли, но такая ситуация все-таки приведет к «оранжевой революции». Правда, для этого нужна партия или организация, которая начнет говорить с народом на совершенно ином языке: не том, на котором говорит власть и не том, на котором говорит оппозиция. В какой-то мере об этом языке можно судить по выступлениям Грудинина, мол я сам видел, как из молока извлекали сливочное масло и заменяли пальмовым, а потом из этого делают сыр и передают в торговые сети.
Что нужно делать государству, чтобы революции избежать? Радикально перестраивать государство. К примеру, значительную часть его полномочий надо передавать в муниципалитеты. Люди должны напрямую видеть, что увеличение налогов действительно превращается в новые дороги (или, наоборот – снижение налогов не ухудшает состояние города). Реформы такого рода очень сложны и требуют серьезной предварительной подготовки. Но и времени для этого уже почти не осталось. Проекты Кудрина и Титова оказались несостоятельны, равно как и проект самого Путина. Теперь реформами придется заниматься всерьез.