Две страны, одна система. КНР тоже захлестнула волна государственной гомофобии

В мае 2023 года в Китае закрылся Пекинский ЛГБТ-центр — одна из последних крупнейших организаций, которая помогала квирам в стране. Центр проработал 15 лет, но не выдержал давления со стороны властей и местных жителей. В последние годы ему приходилось переезжать, отменять мероприятия и защищать своих сотрудников от нападок. Помимо культурных мероприятий, центр занимался психологическими консультациями, вел список квир-френдли врачей, юристов и бизнесменов и предлагал тесты на ВИЧ. Он защищал права квиров в суде, проводил опросы о проблемах ЛГБТ-людей по всей стране, в том числе совместно с Программой развития ООН. Центр в основном действовал за счет сотен волонтеров. Они проводили кампании за права транслюдей и учили психотерапевтов работать с квирами. Сейчас многие из них либо уехали из Китая, либо затаились.

Это результат направленной против ЛГБТ политики, которая ужесточается на протяжении последних лет. Во многом она напоминает российскую, рассказывает The Insider лесбиянка Чжао Цинь, которая уехала из мегаполиса на юге Китая учиться в Японию и не планирует возвращаться на родину:

«Сейчас власти отменяют любое мероприятие, связанное с ЛГБТ, в том числе кинопоказы с квир-фильмами, закрывают группы, которые защищают права ЛГБТ-людей и женщин, сажают в тюрьму квиров, особенно активистов, и запрещают любые ЛГБТ-термины и репрезентацию в медиа, например, слово „гей”».

Все это так или иначе знакомо ЛГБТ-сообществу из России. Впрочем, в Китае есть значительные отличия, во многом связанные с историческим прошлым.

Древняя страсть

Китайская культура знакома с гомосексуальностью много веков. Лучшее свидетельство тому — слова и фразы, которыми традиционно принято описывать однополую любовь. «Страсть отрезанного рукава» отсылает к легенде об императоре Ай-ди, который правил в I веке до н. э. Однажды его фаворит Дун Сянь заснул, положив голову на руку императора, а тот, не желая будить возлюбленного, отрезал рукав своего халата. Другой похожий эвфемизм — «страсть Лунъяна», в честь фаворита китайского императора, жившего в III веке до н. э.

А в провинции Фуцзянь в XVII веке появилось божество Туэр Шень — покровитель мужчин, любящих мужчин. Когда-то это был солдат по имени Ху Тяньбао, казненный за влечение к чиновнику. Хотя в загробном мире его ждало наказание, судьи смилостивились над ним, так как на преступление его сподвигла любовь. Культ Туэр Шеня стал так популярен, что власти начали наказывать его последователей и приняли первый закон о запрете любого, а не только полученного за деньги однополого секса (правда, наказание было очень легким).

В Средние века гомофобия была сильнее, чем в древности, но при этом в Фуцзяни какое-то время существовали союзы между двумя мужчинами. Женская гомосексуальность вообще никак не регулировалась законом, а после 1907 года, когда был отменен запрет на секс между мужчинами, в Китае, как минимум на законодательном уровне, однополые отношения не преследовались 70 лет. В целом на протяжении веков отношение к геям то улучшалось, то ухудшалось. Но был важный момент, отличающий Китай не только от России, но и от большинства западных стран, объясняет специалист по культуре Восточной Азии, пожелавший сохранить анонимность из соображений безопасности:

«В Китае никогда не было религиозных запретов на гомосексуальные отношения, как в христианстве. Поэтому гомосексуальная традиция всегда была укоренена в китайской культуре и литературе. Это не привнесенная извне тема, а своя, внутренняя. Скажем, из знаменитых „Семи мудрецов бамбуковой рощи” III века двое были открытыми гомосексуалами, и это описано в литературе. В одном из четырех классических китайских романов, известных любому культурному жителю, „Сон в красном тереме” (XVIII век) есть гомосексуальные сцены. Поэтому борьба с гомосексуальностью как с „иностранной заразой” обречена на провал».

Несомненно, отношение к ЛГБТ в Китае всегда было как минимум настороженное. Оно объясняется культурой, которая предполагает подчинение законам природы, и коллективизмом, в котором большую роль играют семья и общество. По сути, раньше в Китае не было разделения на гетеро- и гомосексуальных людей, которое наблюдается в западном обществе. В китайском куда важнее была классовая иерархия, соблюдение обязанностей перед семьей. Поэтому гомосексуальность терпели, если человек исполнял свои обязанности: вступал в брак и продолжал род.

Но вот борьба с ЛГБТ как с «иностранным влиянием» — явление новое. В 1979 году в Китае был принят закон, который позволял полиции арестовывать геев за «хулиганство», то есть нарушение общественного порядка. Ни о какой связи с другими странами речи не было. Этот закон отменили в 1997 году, и таким образом однополые отношения в Китае вновь были декриминализированы. А четыре года спустя гомосексуальность убрали из списка психических заболеваний.

Привыкнув к такому положению дел, квиры начали создавать сообщества, выпускать журналы и открывать клубы и бары. Власти не вмешивались, граждане практически не возмущались, в крупных городах появилась яркая квир-культура. Китайское ЛГБТ-сообщество не стало масштабным, но объединило тысячи людей. Как и в России в 2000-е и в начале 2010-х, квир-сообщество Китая наслаждалось невиданной раньше свободой. Все начало меняться с приходом к власти Си Цзиньпина.

Поиск иностранного влияния

Си Цзиньпин во многом похож на китайского Путина: он укрепляет диктатуру под предлогом идеи «возрождения нации» и много говорит об укреплении семьи и повышении рождаемости. Отменив в 2015 году политику «одна семья — один ребенок», власти ввели субсидии для молодых родителей, но пока что увеличить рождаемость и количество браков не удается. В 2023 году Си Цзиньпин лично заявил о необходимости создания новой культуры брака и деторождения, чтобы ориентировать молодежь на создание семьи. Запрет на однополые браки и государственная гомофобия обусловлены тем же: каждый должен внести вклад в повышение рождаемости.

Семья занимает крайне важное место в китайской культуре. От молодого поколения ожидают, что оно продолжит род, а нежелание заводить ребенка порицается в более консервативных семьях. Давление испытывают и родители квиров, ведь они не смогли воспитать детей так, чтобы те исполнили долг перед семьей. Довольно распространены случаи, когда геи и лесбиянки вступают в брак, чтобы угодить родителям. В Китае даже существуют термины «тунци» и «тунфу» — «жена гея» и «муж лесбиянки» соответственно.

Теперь, с подъемом риторики противостояния Востока и Запада, в глазах властей Китая квиры могут также быть названы угрозой нацбезопасности. Еще в 2012 году в «Жэньминь жибао» специалист по США и президент Китайской академии современных международных отношений Юан Пэн писал, что Запад попытается повлиять на общество через правозащитников, подпольных религиозных активистов, диссидентов, интернет-лидеров и уязвимые группы. ЛГБТ-людей можно найти в большинстве этих групп.

Эту тенденцию отмечает и Лин Сун, гендерный исследователь из Гуанчжоу. «Правительство определенно видит в ЛГБТ-активизме западное влияние. Это подтвердили недавние события — например, запрет радужных флагов на концертах», — отмечает он, имея в виду, в частности, концерт тайваньской поп-певицы A-Mei в августе 2023 года: на него не пускали зрителей с радужными флагами на футболках.

Опасения властей усиливает тот факт, что мероприятия на ЛГБТ-тематику нередко проходят на территории посольств западных стран, а их организация поддерживалась из-за рубежа. Впрочем, квир-группы — лишь один опасный элемент. По мнению властей, угрозу представляют независимые неправительственные организации (НПО) в целом, обычно финансируемые из других стран, так как в Китае им трудно найти средства на функционирование. Хотя НПО в Китае должны быть зарегистрированы, на деятельность небольших организации без регистрации власти зачастую смотрели сквозь пальцы. Далеко не все могли найти официальное ведомство, готовое отвечать за деятельность новой НКО. Маленькие группы, в том числе занятые ЛГБТ-тематикой, прикреплялись к университетам, заодно получая площадку для проведения мероприятий.

Но в 2017 году в Китае был принят закон об иностранных НПО. Отныне за ними наблюдает Бюро общественной безопасности, которое также занимается регистрацией, а им самим запрещено собирать средства и набирать сотрудников в Китае. Их деятельность не должна нарушать китайские законы или угрожать национальной безопасности. Число иностранных организаций быстро снизилось, и закон задел ЛГБТ-группы: многие из зарубежных НКО работали неофициально, а зарегистрироваться им стало труднее. Регистрировать коммерческие организации несколько легче, но и за ними тщательно следят власти.

С 2021 года в Китае началась новая волна ограничений. Лин Сун, как и многие другие исследователи, отчасти связывает это с пандемией коронавируса, когда в стране ввели жесткий локдаун:

«Как любой другой общественный кризис, ковид привел к ужесточению государственного контроля над людьми. Технологии и законы, введенные и используемые во время пандемии, продолжают действовать и сейчас. И это означает сужение пространства для активизма».

Это ощутило на себе гражданское общество. В 2021 году в Китае ввели новую политику борьбы с незаконными общественными организациями. Она запретила сотрудничество с ними, упоминание их в СМИ, предоставление им площадок и проведение банковских операций. Эта политика практически положила конец двадцатилетнему развитию гражданского общества и, в частности, ограничила деятельность ЛГБТ-организаций.

Защита от иностранного влияния и опора на так называемые традиционные ценности сейчас идут рука об руку. Запад принимает сексуальную свободу — Китай или Россия, ограждая от этого граждан, берут курс на консерватизм. Квиры — удобная мишень: сексуальные и гендерные идентичности принято считать веяниями Запада, а мейнстримные образы ЛГБТ (например, феминные мужчины, бучи-лесбиянки или драг-квин) поддерживают нарратив о развращенных неформалах. Даже если они гендерно конформны, однополый секс, немоногамный образ жизни или отказ заводить семью считаются ненормальными. И во второй половине 2010-х китайское правительство обратило внимание на то, что это «ненормальное» стало слишком видимым.

Власти против «неженок» и дорам

Нарушение гендерных норм идет вразрез с курсом Китая на семейные ценности. В первую очередь это касается мужчин. В 2016 году Государственная администрация прессы, издательской деятельности, радио, кино и телевидения ввела запрет на показ гомосексуалов на ТВ и стримингах. Здесь неизбежна параллель с законом о запрете «пропаганды ЛГБТ» в России. В Китае этот запрет введен в рамках принятия правил, касающихся программ, которые демонстрируют «темную сторону общества». Помимо гомосексуальности, на экране нельзя показывать внебрачные романы, инцест и отношения с несовершеннолетними. Все это названо «ненормальным сексуальным поведением».

Незадолго до новых правил с китайских стримингов удалили «Героин», популярный сериал, основанный на романе в жанре BL (boys’ love). Всего за месяц историю о романтических отношениях старшеклассников посмотрели более 100 млн человек. Это был один из самых популярных веб-сериалов, но не успел выйти весь сезон, как его удалили с площадок. Успех «Героина», вероятно, частично повлиял на решение Государственной администрации.

Хотя гомосексуальные отношения исчезли с экранов телевизоров, зрители продолжали видеть поп-певцов, которые, подражая южнокорейским айдолам, носили макияж и тщательно следили за внешностью. В 2018 году на эту тему развернулась дискуссия в официальных СМИ. Агентство «Синьхуа» опубликовало статью «Время неженок прошло» с осуждением «феминно выглядящих певцов». Все хорошо в меру, считает автор, а популярность «неженок», которые «ни мужчины, ни женщины», ведет к упадку и поклонению богатству. И что самое главное, они плохо влияют на молодежь, будущее страны, которой с вульгарными вкусами никогда не стать процветающей.

«Жэньминь жибао» осудила «Синьхуа» за обидное слово «неженки» и указала на то, что крепкие солдаты вполне становятся онлайн-героями наравне с певцами. Впрочем, и там согласны, что звезды должны отказаться от нездоровой эстетики и манерности.

Через несколько месяцев, в январе 2019 года, в нескольких сериалах и передачах мужчинам заблюрили серьги в ушах. Стоит отметить, что это не какая-то прицельная атака на ЛГБТ и женственность в мужчинах: в Китае в целом стараются поддерживать «чистоту морали» в культуре, а эротика запрещена. Заблюрить могут и слишком глубокий вырез у героини сериала «Императрица Китая», и сцены секса в «Игре престолов». Цензура ЛГБТ-тематики весьма выборочна: так, в китайском прокате вырезали упоминания ориентации Фредди Меркьюри в «Богемской рапсодии» и бывшей жены Росса в «Друзьях», но при этом в «Зеленой книге» их не тронули.

Риторику «Синьхуа» продолжил в 2020 году Си Цефу, член Народного политического консультативного совета. Он обратил внимание на феминизацию юношей, их слабость и робость. Он обвинил в этом политику одного ребенка, преимущественно женское окружение и неправильных героев в культуре. Эта тенденция, по его мнению, «поставит под угрозу выживание и развитие китайской нации». В отличие от российских законодателей, которые предпочитают вводить запреты, Си Цефу выбрал другую стратегию. Он предложил усилить физическую подготовку в школах, исследовать социальные проблемы, прививать детям правильные представления о здоровье и поощрять интеллектуальное развитие.

Неудивительно, что в 2021 году появились очередные правила. На этот раз они запретили вещателям показывать «неженок» и «ненормальную эстетику». В постановлении администрация радио и телевидения использовала термин «ньянпао», который означает «женоподобные мужчины» или «неженки» и считается оскорбительным. Раньше власти не применяли такую лексику. Теле- и радиокомпании теперь не должны приглашать деятелей, которые не поддерживают официальной позиции Китая или нарушают нормы, в том числе морали. Критикуя мужчин, которые носят макияж или пропагандируют культ богатства, администрация призвала продвигать более мужественный образ.

Параллельно с этим Министерство образования Китая выпустило рекомендации для школ, чтобы не дать мальчикам стать женственными. В первую очередь школам советуют найти хороших учителей физкультуры и повысить качество физического воспитания. Дети должны овладеть хотя бы двумя спортивными навыками, их следует лучше просвещать о здоровье, а руководители школ должны следить за психическим состоянием учеников и изучать, как на них влияют инфлюэнсеры, семья и среда.

Хотя Си Цефу и Министерство образования выразили распространенные опасения, не все китайцы с ними согласились, и в интернете разгорелись споры. Англоязычная газета China Daily опубликовала колонку профессора Женского университета в Пекине Лю Минхуэй, которая высказала мнение оппонентов, выступающих за разнообразие. Назвав дебаты на эту тему признаком социального прогресса, Лью заключила:

«Необходимо воспитывать детей без гендерных предубеждений и дать им вырасти взрослыми с независимой личностью, чувством долга и всеми другими хорошими человеческими качествами. Ведь кто может гарантировать, что мускулистые мужчины обязательно ответственные и честные?»

Одной из главных жертв цензуры стали BL-дорамы — ориентированные на девушек сериалы, основанные на романах про геев. В 2021 году они не избежали внимания официальных лиц. Одна из популярнейших газет страны «Гуанмин жибао» обвинила авторов BL-романов и сериалов в том, что в погоне за наживой они продвигают неправильные ценности и вульгарность, а актеры снимаются ради денег и славы. В другой статье автор предупреждал еще об одной опасности: впечатлившись романтическими историями, девушки могут подумать, что «настоящая любовь не предназначена для брака и продолжения рода».

И вновь через несколько недель администрация радио и телевидения отреагировала и попросила вещателей бойкотировать BL-экранизации. А в январе 2022 года и вовсе запретила шоу талантов с айдолами и BL-сериалы. Но и здесь есть нюанс. Решение было принято не совсем в рамках борьбы с пропагандой ЛГБТ, как происходит в России. Основной проблемой объявлены фанаты, готовые тратить деньги на что угодно с любимыми персонажами и актерами. Сами актеры, молодые, изящные и совсем не мужественные, лишь ухудшают проблему. Чиновники предложили снимать более реалистичные истории с правильной повесткой и не брать на главные роли только звезд.

Производство BL-сериалов не прекратилось полностью, но теперь их показывают за пределами Китая. Римейк «Героина», «Останься со мной», в 2023 году транслировали в Тайване (где легализованы однополые браки), а сериал «Единственный» сняли для тайваньского ТВ, но с китайскими актерами. В тех сериалах, что показывают в Китае, ограничиваются изображением близкой дружбы между мужчинами.

Причин таких ограничений несколько. Коммунистическая партия стремится ко всеобщему процветанию нации. Фанатская и квир-культуры ассоциируются с капитализмом и потребительством, а для процветания необходимо экономическое равенство. Да и в целом желательно, чтобы различия между гражданами исчезли, насколько это возможно, и все соблюдали нормы. И, наконец, в погоне за международным влиянием страна старается сформировать имидж мужественных китайцев, в противовес популярному образу изящных мальчиков-азиатов.

Что касается жанра BL в литературе (даньмэй), то сетевая квир-литература попала под цензуру еще в 2014 году, когда китайские власти занялись удалением порнографии в интернете. Тогда крупный литературный сайт Jinjiang Literature, на котором публиковались многие даньмэй-авторы, создала эвфемизм «чунай», «чистая любовь», для BL-историй. Термин был подходящий: сексуальные отношения между мужчинами сайт запретил и заодно ввел систему жалоб. Теперь в даньмэй-историях действует принцип «без описаний всего ниже шеи», а авторы изобретают эвфемизмы. Некоторые, однако, решают рискнуть и выкладывают откровенные сцены в групповых чатах для читателей — такая практика знакома и российским авторам.

Необходимость в таких мерах предосторожности стала очевидна в ноябре 2018 года, когда BL-писательницу Тяньи (Tianyi) приговорили к 10,5 года тюрьмы. Она самостоятельно напечатала гомоэротический роман тиражом 7 тысяч экземпляров. Суд признал ее виновной в распространении порнографических материалов, так как в романе содержались откровенные сцены. Приговор вызвал критику, потому что Тяньи наказали серьезнее, чем многих насильников, но суд оставил решение в силе.

Многие авторы удалили свои тексты с китайских платформ или переместились на международную площадку для фанфиков Archive of Our Own. Правда, ее заблокировали в Китае в 2020 году за «загрязнение онлайн-среды», после того как одни авторы обвинили других в феминизации актеров популярного BL-сериала «Неукротимый: Повелитель Чэньцин». Жанр BL остается крайне популярен как в Китае, так и за рубежом, и нередко официально публикующиеся писатели выпускают две версии: одну, с зацензуренной гомосексуальной линией, — для китайского рынка, другую, с поцелуями или даже интимными сценами, — для зарубежного.

Несмотря на цензуру в мейнстриме, в Китае до сих пор проводят фестивали ЛГБТ-кино. Осенью 2023 года во Французском университете прошел Пекинский квир-кинофестиваль. Это крупнейшее подобное мероприятие в Китае, на котором показывают квир-фильмы как местных, так и зарубежных режиссеров. Существующий с 2001 года фестиваль сталкивается с проблемами почти каждый год: организаторам приходится то менять место проведения, то отказываться от показов отдельных фильмов. Здесь спасают зарубежные посольства и тишина в социальных сетях, чтобы не привлекать внимание к мероприятию. И такой образ жизни знаком многим квир-активистам.

Активизм в опале

На рубеже 2000-х и 2010-х в Китае начало появляться все больше ЛГБТ-организаций. Самые крупные из них — ShanghaiPRIDE и Пекинский ЛГБТ-центр, располагавшиеся в мегаполисах, но помогавшие квирам по всей стране.

В августе 2020 года ShanghaiPRIDE, старейший организатор ежегодных ЛГБТ-мероприятий в Китае, приостановил деятельность. Продержавшись 12 лет и с трудом проведя прайд в условиях локдауна, члены организации решили взять перерыв, а ее основатель Рэймонд Фан покинул Китай. Впрочем, парады в прямом смысле никогда не проводились: ShanghaiPRIDE предлагал спортивные мероприятия, выставки, показы фильмов, лекции, вечеринки и даже ярмарку вакансий. Они проходили на протяжении всего года, а не только в Месяц гордости (июнь), и их посещали тысячи человек.

Как и другие крупные ЛГБТ-организации, Шанхайский прайд избегал лозунгов, которые могли посчитать политическими. Главной целью было показать, что квир-люди есть везде, помогать им и просвещать общество. Но даже такой подход не уберег активистов от периодических преследований, и им приходилось срочно закрывать выставки, отменять показы фильмов или переносить мероприятия по требованию властей. Были трудности и с поиском спикеров: в стране, где каминг-аут — уже достижение для многих, далеко не все готовы выступать публично.

Шанхайский прайд был лишь первой закрывшейся ЛГБТ-организацией. Следующей стала LGBT Rights Advocacy China, работавшая с 2013 года. Штатные юристы этой организации подавали стратегические иски, надеясь изменить законодательство. Например, в 2014 году ее сооснователь Янхуэй Пэн пошел в клинику, которая предлагала конверсионную электрошоковую терапию. LGBT Rights засудила клинику, и суд признал конверсионную терапию незаконной. Кроме того, организация успешно защищала клиентов от дискриминации на работе.

Даже если эти иски не меняли законы или заканчивались проигрышами, они способствовали дискуссиям в обществе и в государственных СМИ и давали надежду квирам. Закрыть LGBT Rights пришлось, когда одного из основателей задержали и пообещали отпустить, только если группа прекратит деятельность.

Наконец, в 2023 году закрылся Пекинский ЛГБТ-центр. Ни одна организация не назвала конкретные причины закрытия. Китайская и российская стратегии схожи: ограничить финансирование нежелательных групп и преследовать активистов. Разница в том, что в Китае остаются ЛГБТ-организации, которые продолжают деятельность, хотя и стараются вести себя неприметно.

Группам поменьше выживать труднее, потому что для финансирования из бюджета нужна официальная регистрация, а получать средства от зарубежных НКО теперь невозможно. Тем не менее именно небольшие ЛГБТ-группы оказались более живучими.

Власти готовы выделять деньги только ЛГБТ-организациям, которые занимаются проблемами ВИЧ и СПИД, мужским или женским здоровьем. Такие НКО стараются избегать политических высказываний и сосредотачиваются исключительно на своей сфере деятельности.

«Квир-активисты в Китае прекрасно осведомлены о мнении властей и стараются девестернизировать себя», — рассказывает гендерный исследователь Лин Сун. TrueSelf, помогающая квирам найти общий язык с родными, до 2021 года называлась PFLAG China — «Родители и друзья лесбиянок и геев» (Parents and Friends of Lesbians and Gays). PFLAG — международная организация, которая появилась в Вашингтоне, и в китайской группе решили сменить название, когда стало очевидно, что власти видят в ЛГБТ-активизме западное влияние. Организация избавилась от потенциально опасных слов «лесбиянки» и «геи» и сместила фокус на образование и помощь подросткам.

«Большинство квир-активистов, с которыми я общаюсь, на самом деле готовы сотрудничать с правительством и не намерены оспаривать его авторитет, — считает Лин Сун. — Но пространство для активизма все равно уменьшается».

Власти не обошли вниманием и университеты. Самый громкий случай произошел в мае 2022 года. Тогда в пекинском университете Цинхуа два студента разложили десять радужных флагов на столе в супермаркете кампуса и написали, что их можно забирать. Так они отметили Международный день борьбы с гомофобией, бифобией и трансфобией. Через месяц студентов вызвали на беседу с руководством университета. Им вынесли предупреждение, из-за чего они лишились стипендии на полгода. Университет решил, что учащиеся нарушили правила, распространяя рекламные материалы без разрешения, и оказывали вредное влияние на других людей.

В Китае и раньше боролись с радужными флагами: их даже запрещено использовать в соцсетях. Как и активизм, они считаются западным элементом, чуждым стране. Ли Итянь (имя изменено), гей и преподаватель университета в Гуанчжоу, считающий, что «власти в основном преследуют активистов», рассказал следующее:

«Радужный флаг и само слово „радуга” (кайхон) стало табу в университетах. На моем факультете студенты запустили медиапроект под названием „Маленькая радуга” для публикации видео с детскими хорами. Когда на официальном аккаунте факультета собрались рассказать про этот проект, студентам пришлось сменить название».

Но такая жесткая реакция, как в Цинхуа, удивила общественность. Десятилетием ранее в вузах было другое отношение. В Университете имени Сунь Ятсена в 2012 году никого не наказали за гигантский радужный флаг, который студенты, пусть и на пару минут, развернули в Международный день борьбы с гомофобией. В газете «Глобал Таймс» об организаторах писали с симпатией.

А что в интернете?

Китай широко известен своей сложной и дорогой инфраструктурой по цензурированию интернета, коснулось это и секс-меньшинств. В апреле 2018 года Sina Weibo, китайский аналог Twitter и Facebook одновременно, объявил, что начал удалять связанные с гомосексуальностью посты. Тогда же стали удалять материалы, содержащие порнографию или пропаганду насилия. Так соцсеть хотела создать «чистое и здоровое онлайн-пространство». Пользователи возмутились и устроили онлайн-протест. Однополые пары выкладывали фото, родители рассказывали об отношениями со своими детьми-квирами, многие постили радужные эмодзи и сопровождали посты хэштегами, гласящими «я гей», «я вне закона», «я не извращенец». Спустя три дня руководство Weibo отменило решение. Интересно, что «Жэньминь жибао» подчеркнула важность разнообразия и осудила дискриминацию, хотя добавила, что гомосексуалы имеют право отстаивать свои права, но «должны помнить о своей социальной ответственности».

Через три года удалением ЛГБТ-контента занялся мессенджер WeChat: в июле 2021 года без предупреждения были заблокированы и удалены университетские ЛГБТ-группы с десятками тысяч подписчиков.

Любопытен феномен Xiaohongshu — китайского ответа Instagram. Эту соцсеть облюбовали транслюди, которые делятся своим опытом. Платформа никак не цензурирует их посты.

Приложения для ЛГБТ-знакомств в Китае крайне популярны. Есть отдельные сервисы для лесбиянок и геев. Среди них лидирует Blued — крупнейшее приложение для гей-знакомств в мире. Когда-то его создали как замену приложению Jack’d, американскому сервису, потерявшему популярность с запуском файервола. Теперь Blued пользуются не только в Китае, но и во Вьетнаме, Индии и Южной Корее. Аудитория приложения превышает 40 млн человек, что больше, чем число пользователей Grindr, международного приложения для геев.

Популярности способствует продуманная тактика BlueCity, компании, которая владеет этим приложением и Lesdo, крупнейшим сервисом для лесбиянок в Китае. Официально Blued сосредоточено на мужском здоровье и борьбе с ВИЧ: сервис даже запустил онлайн-аптеку и консультации. Это позволило ему сотрудничать с государством. Но хотя BlueCity избегает таких слов, как «ЛГБТ» или «гей», чтобы власти не сочли компанию активистской организацией, ее платформы остаются главными площадками для знакомств квиров.

Там же можно делиться фото и видео, но и здесь надо соблюдать осторожность: в 2017 году другое приложение для геев, Zank, заблокировали из-за порнографического контента. Владельцы BlueCity следят за повесткой и стараются быстро адаптироваться. Из-за этого пришлось отказаться от некоторых сервисов, например от BluedBaby, который помогал геям и лесбиянкам искать суррогатных матерей в США и Канаде. Это произошло вскоре после того, как в Китае разгорелся скандал вокруг актрисы, нашедшей суррогатную мать в Америке.

Прохладное равнодушие

Исследование университета Цзяотун (Шанхай) 2013 года выявило, что из 3,5 тысячи опрошенных 58% считают гомосексуальность неприемлемой. Похожий результат был у Pew Research: 57% китайцев не готовы принять гомосексуальность. В 2016 году Программа развития ООН опросила 30 тысяч граждан Китая и выяснила, что большинство населения не считает гомосексуальность или трансгендерность отклонением (70%) и против дискриминации (60%).

Как заключили исследователи из ООН, общество Китая находится в переходном состоянии, когда люди пытаются определиться со своим отношением, а молодежь более терпима к ЛГБТ, особенно в мегаполисах.

Правда, с 2016 года многое изменилось, в том числе в законодательстве Китая. Последний крупный опрос, от Ipsos в 2021 году, зафиксировал, что 43% китайцев поддерживают легализацию однополых браков, еще 20% — что однополые пары должны быть юридически признаны другим образом. Но не более 36% одобряют открытое поведение квиров. При этом молодое поколение китайцев очень толерантно и поддерживает ЛГБТ-сообщество, говорит гендерный исследователь Лин Сун.

Сейчас китайцы скорее терпят ЛГБТ-людей или равнодушны к ним, но не настроены враждебно — не считая неизбежных исключений. Преступления на почве гомо- или трансфобии в Китае — редкость. Не распространены и подставные свидания, когда нападают на гомосексуалов или транс-людей, пришедших на встречу. Это отчасти связано с тем, что правительство не использует агрессивную риторику против ЛГБТ-сообщества. Власти, несомненно, видят угрозу в женоподобных мужчинах или громких активистах, но, в отличие от российских чиновников и СМИ, не делают из ЛГБТ-людей врагов. Преподаватель Ли Итянь согласен с тем, что уровень агрессивной гомофобии в стране низок:

«В Китае геи, сидящие в приложениях для знакомств, не боятся наткнуться на полицию или гомофобов. Лично я никогда не слышал о подобных случаях. Сам я пользовался этими приложениями, когда учился в университете».

Квир-люди нередко опасаются увольнения из-за своей ориентации или идентичности и потому скрывают ее. Ли Итянь не исключение:

«Все мои близкие друзья знают, что я гей. Я бы не сказал, что состоять в отношениях сложно, но иногда, когда я вместе с моим парнем, то беспокоюсь, что меня увидят студенты или коллеги. Мне не хочется, чтобы обо мне сплетничали на работе, потому что китайские университеты очень гомофобны, в соответствии с повесткой властей. Хотя я считаю, что некоторые коллеги и многие студенты нормально относятся к гомосексуальности, каминг-аут на работе наверняка принесет мне проблемы. Меня даже могут уволить из-за этого».

Жертвами травли чаще становятся гендерно неконформные и транслюди, особенно известные. Балерина и телеведущая Цзинь Син редко заостряет внимание на том, что она — трансженщина, одна из самых успешных в Китае. Она не считает себя ЛГБТ-иконой и сосредоточилась на творческой карьере. Лишь недавно, в январе 2024 года, Цзинь вышла на сцену с радужным флагом с надписью «Любовь есть любовь, любовь и гендер не связаны». Фотографии спешно удалили из Weibo, но этим дело не ограничилось: критики обвинили Цзинь в том, что она развращает детей и разрушает традиционный брак. Затрагивать тему ЛГБТ звезда в итоге перестала.

Такая стратегия по душе китайским властям, которые придерживаются принципа «не поддерживай, не поощряй, не осуждай». Несмотря на то что в СМИ время от времени проявляют симпатию к квирам, обычно посыл один: ЛГБТ-сообщество готовы не трогать, если оно ведет себя тихо.

Это подтверждают высказывания официальных лиц Китая. В 2018 году на встрече Совета ООН по правам человека замминистра иностранных дел Лэ Юйчэн заверил, что Китай защищает права ЛГБТ, как и всех граждан, уважает частную жизнь и разрешает проводить операции по коррекции пола. Но в стране признается брак только между мужчиной и женщиной — не из-за дискриминации, а из-за исторических, культурных и ценностных факторов.

Ху Сицзинь, экс-редактор государственной газеты «Глобал Таймс», своего рода китайский Дмитрий Киселев, писал, что китайский «консерватизм неизбежен и обоснован», поэтому, чтобы избежать напряжения, ЛГБТ не стоит пытаться стать «популярной идеологией». Он также отметил, что в основном квиры страдают от дискриминации со стороны близких. И, как показали упомянутые выше опросы, во многом он прав.

Страх перед семьей

Но одно дело, когда речь идет просто об ЛГБТ, и другое — когда квирами оказываются родственники. Семьи остаются в Китае самой нетолерантной средой для квир-людей: 57% респондентов не готовы принять родственника-квира. В то же время лишь 15% ЛГБТ-людей решились рассказать о своей ориентации или идентичности родным,при этом больше половины сталкиваются с неприятием. Собеседник The Insider Ли Итянь смог совершить каминг-аут только перед матерью:

«Я состою в отношениях уже два года. В семье я раскрылся только маме, а отец и другие родственники ничего не знают о моей ориентации. Мама поддерживает мои отношения, но родители моего партнера не хотят принимать тот факт, что у их сына есть парень. Он встречался с моей матерью, но я никогда не видел его родителей, перед которыми он совершил каминг-аут много лет назад».

Даже если семье все известно, от квир-людей часто ожидают, что они вступят в брак хотя бы для вида, если не для продолжения рода. Некоторым удается найти квир-партнера для брака — например, гей женится на лесбиянке. Для этого в Китае запустили специальный сайт.

В патриархальном обществе давление родителей может быть очень сильным, потому что они имеют большую власть даже над взрослыми детьми. Собеседница The Insider Чжао Цинь рассказывает:

«Родители взрослой лесбиянки, учившейся в Австралии, узнали о ее ориентации и заставили вернуться в Китай. Они заперли ее дома и не давали общаться с другими людьми, а полиция ничего не сделала, потому что „это родители”».

Бывает, что родственники заставляют квиров проходить психо- или конверсионную терапию, несмотря на то что последняя запрещена. Особенно часто на терапии отправляют транслюдей. Они самая уязвимая группа. Из 1640 гендерно неконформных и транслюдей, опрошенных Пекинским ЛГБТ-центром в 2017 году, лишь шестеро не сталкивались с домашним насилием. Гендерная дисфория, в отличие от гомосексуальности, осталась в списке психических расстройств Китая, что усиливает ее стигматизацию.

В стране действуют строгие требования для трансгендерного перехода и смены документов. Гражданин должен быть старше 18 лет и в то же время получить разрешение родителей, не состоять в браке и не иметь судимости. Даже если все критерии соблюдены, необходим минимум год психотерапии, прежде чем человек получит разрешение на проведение операции и получение гормонов. Но после перехода он может жить спокойно и завести семью, если, конечно, не помешают родные.

Те, у кого нет возможности совершить хирургический переход, нередко сбегают из дома, им помогают другие квиры. Такая помощь бывает опасна: в июне 2023 года трансженщина приютила у себя подростка, сбежавшего от родителей. Ее приговорили к двум с половиной годам тюрьмы за «групповое распутство» — секс с тремя и более людьми.

Подруга Чжао Цинь, трансженщина, все еще живущая в Китае, столкнулась с таким же обвинением:

«Ее арестовали на основании ложных показаний за „групповое распутство” — арестовать могут за любое „сексуальное отклонение”, если полиции захочется. Даже если это просто секс по согласию. Ту девушку подставили ее трансфобные родители, потому что они думают, будто тюрьма каким-то образом излечит ее от трансгендерности».

Сама Чжао Цинь рассказала о своей ориентации нескольким близким друзьям. С родителями получилось сложнее:

«Я аутнула себя родителям случайно в 2021 году. У нас была ссора, я больше не могла это скрывать и просто выложила все. Хотя мои родители до сих пор гомофобные, им пришлось принять тот факт, что я люблю девушек и не выйду замуж».

Однополые пары нашли удобную лазейку в законе: они могут зарегистрироваться как законные опекуны друг друга. Закон об опекунстве был принят для заботы о стариках, но юристы помогли геям и лесбиянкам воспользоваться им. Теперь, если один из партнеров окажется недееспособен, другой сможет принимать важные решения, которые касаются его.

А с начала пандемии коронавируса пары могут заключать брак в американском штате Юта, не покидая не только Китай, но и свой дом: просто по Zoom. Этой возможностью воспользовались десятки китайских квиров. Конечно, церемонии носят скорее символический характер, но, по крайней мере, так союз признает хотя бы другое государство. Пока что такие лазейки и городская субкультура — все, на что могут надеяться пары, если они не хотят переезжать в более либеральный Гонконг.

Впрочем, несмотря на политическую обстановку, квиры живут спокойнее, чем двадцать или тридцать лет назад, уверяют эксперты. Китайское ЛГБТ-сообщество научилось не просто выживать, а процветать и обходить цензуру. Молодое поколение тоже дает надежду на то, что общество изменит взгляды. В стране проводятся локальные мероприятия, люди могут расслабиться в клубах. Порой квиры не боятся показывать, что они пара, пусть и в более прогрессивных городах вроде Шанхая или Чэнду, где гомосексуальные пары облюбовали чайные.