Подорожание вдвое и раскупленные запасы. Из-за войны россияне остались без жизненно важных лекарств

«Через несколько дней после начала войны препарата уже не было нигде»

Алле поставили онкологический диагноз в 2018 году. Она прошла комплексное лечение от рака. Для того, чтобы снизить риски рецидива, ей необходимо ежедневно принимать препарат из класса ингибиторов ароматазы. Действующее вещество в этом препарате — анастрозол, он призван полностью купировать выработку эстрогена (женского полового гормона) в тканях, поскольку опухоль зависела от женских половых гормонов.

«Мой лечащий врач посоветовал препарат «Аримидекс», его выпускает AstraZeneca, и он был во всех наших аптеках. Он дороже российских аналогов, но он лучше, потому что у него меньше примесей. Можно было вообще по ОМС получать лекарства, но доктор сказал, что если есть возможность покупать, то лучше покупать. От иностранного препарата не будет сильных побочных эффектов в виде ломоты в теле, боли в костях и суставах, сильного вымывания кальция из костей. Так что я с 2019 года покупала «Аримидекс»», — говорит она.

Если не принимать этот препарат, то какого-то мгновенного отрицательного эффекта Алла не почувствует. Но чем дольше пациент без лекарства, тем выше риски получить рецидив рака, потому что уровень гормонов в организме вернется к прежнему состоянию.

«После начала войны я понимала, что начнется дефицит лекарств, но у меня просто не было денег закупить запас «Аримидекса» на сколько-нибудь продолжительный срок. Я несколько дней ждала своей зарплаты, она пришла, я побежала в аптеку, где я обычно его покупаю, но его там уже не было. Побежала в другую - тоже нет. Оказалось, что его нет нигде. Неделю я ничего не принимала и только недавно решилась приобрести российский препарат. Он, кстати, тоже не очень дешевый и побочки могут быть сильнее. Пока тестирую его, посмотрим, что получится. Самый яркий эффект от российского аналога — боль в костях. Невозможно даже нормально идти, потому что болят ноги».

По словам Аллы, настроения в онкосообществе тревожные. Очень многие пациенты сталкиваются с трудностями при приобретении лекарств именно для гормональной терапии. Раньше, когда иностранные препараты были доступны (хоть и стоили около 9 тысяч рублей), многие предпочитали переплачивать, чтобы не чувствовать побочных эффектов от более дешевых российских аналогов. Теперь чтобы продолжать получать качественные препараты, пациенты кооперируются и закупают лекарства в Турции.

Логистический коллапс

Одной из главных причин пропажи лекарств из аптек стала проблема с логистикой. Поставка лекарств из-за границы самолетами и даже автотранспортом после начала войны ограничена, а внутри России транспортные компании оказались не готовы к такому росту спроса. Поэтому пополнения запасов в аптеках происходили медленнее, чем их раскупали.

«Ввозом лекарств в страну занимаются компании-производители, у которых есть на территории России свои склады, - поясняет директор по развитию компании RNC Pharma Николай Беспалов. - Другое дело, что на складах на территории России в нормальных условиях всегда присутствует товар, рассчитанный в среднем на полгода. Этот запас позволяет без перерывов и сбоев обеспечить лекарственное обеспечение по стране.

А вот у аптек практически нет товарных запасов. Они не рассчитаны на такие всплески спроса, какие наблюдались. Поэтому исключительно за счет ажиотажа товары на какой то момент времени исчезли, и нужно было просто время для того, чтобы доставить лекарственные препараты со складов производителей до дистрибьюторов и дальше до аптек. В условиях географии в России мгновенно эта задача не решается». По словам Беспалова, россияне за март скупили годовые и даже полуторагодовые запасы некоторых лекарств — например, синтетического гормонального препарата L-тироксин, который постоянно принимают люди с заболеваниями щитовидной железы.

Из-за нехватки L-тироксина в аптеках люди пытаются организовывать обмен. Объявления о поиске любых остатков дешевого препарата можно встретить во всех соцсетях, а в телеграме даже появился чат, где люди покупают и отправляют друг другу лекарство, если оно появляется в аптеках. В один из таких чатов за две недели с начала марта добавились 2,5 тысячи человек.

«Я создал чат, потому что увидел, как у людей появилась паника из-за того, что лекарство жизненно необходимо, — говорит администратор самого большого чата по обмену и совместной покупке L-тироксина Аброр. — У младшего брата в декабре удалили щитовидную железу». По его словам, в сети появились перекупщики, которые пытаются нажиться на том, что люди не могут найти лекарство в аптеке. Скупая по несколько пачек в разной дозировке, они продают их потом по цене многократно выше той, что в аптеке.

К концу марта поставки в московские аптеки стали более стабильны, но в регионах России найти лекарство было по-прежнему трудно. Тогда одна из волонтерок чата, Анастасия, стала помогать бронировать лекарство в тех аптеках, где оно появлялось, чтобы другие волонтеры, оказавшиеся рядом, могли его выкупить и отправить посылку в регионы, куда препарат пока не завезли. «Я ужаснулась тому, как много людей остались без лекарства. Когда части людям мы смогли помочь, они в ответ на нашу доброту начали помогать всем остальным. Кто-то пересылал свои таблетки, кто-то ездил забирал сгорающие брони и так же отправляли нуждающимся, кто-то скидывал мне свои брони подтвержденные, и я их добавляла в список».

Доступно не для всех: цены выросли вдвое

Ирина принимает назначенные психиатром лекарства от депрессии и циклотимии (легкая форма биполярного расстройства) уже два года. Весной она должна была законить курс, но началась война, и в первых числах марта на приеме у психиатра было решено продолжать прием медикаментов. «Мои препараты — «Ципралекс» и «Ламиктал». Когда я пришла в свою аптеку, таблеток не было. В течение недели препарат там так и не появился. А в начале марта я не смогла купить и «Ламиктал», его не было ни под заказ, ни в одной из аптек, куда я заходила. В конце-концов мне удалось найти нужные препараты, но уже вдвое дороже. Раньше в месяц я тратила на них 3000 рублей, сейчас нужно уже 5000-6000 рублей».

Повышение цены связано как с девальвацией рубля, так и с резким значительным усложнением логистики, поясняет Николай Беспалов:

«Запасы по старым ценам в условиях ажиотажа разлетелись буквально за считанные дни. Логистические затраты в этих условиях серьезно выросли. Одновременно дистрибьюторы учитывают, что следующие закупки даже тех лекарств, которые производятся или разливаются в России, сильно подорожают. Субстанция для лекарств, производящихся в России, в основном импортная. В денежном выражении примерно 15% сырья российского, а остальное импорт».

Хроники в панике

Особенно остро чувствуют перемены пациенты с хроническими заболеваниями, которым нужно принимать лекарства постоянно. Самая большая группа пациентов-хроников - это диабетики.

Полтора года назад Игорь перенес инфаркт. Для снижения ЛПНП (класс липопротеинов крови, являющийся одним из основных переносчиков холестерина) ему прописали «Эзетимиб». Его российская версия «Отрио» выдавалась в поликлинике бесплатно. В последний прием у кардиолога препарат Игорю не выдали, его не было, в аптеках он тоже исчез: «Мне удалось купить запас на несколько месяцев в интернете. Но что будет дальше, непонятно. У моей знакомой с диабетом первого типа совсем беда. Приличные французские инсулины исчезли как класс. Российские аналоги еще остались, но они не работают как следует. «Эзетимиб», может быть, не так критичен, как инсулин, но его прием у таких пациентов, как я, по правилам необходим пожизненно».

Пациенты с диабетом I типа во многих регионах России получают инсулин и расходники бесплатно, даже если не имеют инвалидности. Однако, как рассказывает администратор Telegram-канала «Диабет и его книжки» Полина Рысакова, это касается того инсулина, который производится в России. Нехватки препаратов, которые производятся в России, нет, однако, по словам эксперта, они не являются инсулинами — это биосимиляры. В отличие от дженериков (аналогов оригинальных препаратов, которые синтезируются химическим путем), биосимиляр — аналог препарата, который получается из живых клеток, его невозможно сделать полностью идентичным оригиналу.

В частности, биосимиляры российского производства не проходили тестирование на пригодность для беременных и детей. Некоторые пациенты сталкиваются с тем, что российский аналог зарубежного препарата им не подходит. С этим столкнулась и Полина Рысакова, которая пробовала перейти с импортного «Хумалога» на российский «РинЛиз»: «Первые два-три месяца все было нормально. Дальше организм перестает его воспринимать. Появляется очень высокая резистентность, то есть тело его не воспринимает, глюкоза в крови не понижается. Соответственно, инсулин не оказывает нужное действие. Я от него отказалась».

Впрочем, это индивидуальная реакция, и многим российский инсулин подойдет. Для диабетиков гораздо более серьезной проблемой могут стать перебои в поставках расходников — они в основном импортные, и как минимум из-за сложной логистики будут перебои в их поставках, а из-за девальвации рубля стоимость значительно вырастет. Так, цена на месячный запас расходников для помпы — устройства, которое непрерывно подает препарат из специального резервуара в подкожно-жировую клетчатку — сейчас выросла с 4000 до 8 000 рублей, и купить их уже затруднительно. Из госзакупок такие расходники тоже пока пропали.

По информации «Базы», 7 апреля врачей предупредили о прекращении поставок иностранных препаратов от астмы. Врачи говорят, что аналоги этих лекарств работают гораздо хуже. А для детей до 4 лет российских аналогов нет вообще. Обычно детям с астмой прописывают препарат «Пульмикорт», который применяют через небулайзер. Сейчас этого лекарства почти нет.

Кроме того, врачи отмечают нехватку профилактических вакцин иностранного производства, например, американской вакцины «РотаТек» (профилактика ротавирусной инфекции), французских препаратов «Пентаксим» (коклюш, дифтерия, столбняк) и «Аваксим» (гепатит А).