В ближайшие дни Госдума должна принять во втором и третьем чтении законопроект, который позволит изымать под строительство Керченского моста земельные участки у местных жителей, а также проводить строительные работы без предварительных согласований и общественных слушаний. Все это здорово упростит жизнь генеральному подрядчику ООО «Сройгазмонтаж», принадлежащему – так совпало – давнему другу Владимира Путина, Аркадию Ротенбергу. А вот местным жителям мост уже жизнь, напротив, осложняет. The Insider пообщался с жителями станицы Тамань, прилегающей к месту начала строительства, о земельных войнах, а также наступающей в регионе социальной и экономической катастрофе.
Мост, призванный соединить Россию и Крым – политический проект. Местным жителям, действительно, не хватает понтонной переправы, но 228 миллиардов рублей государство тратит не ради них, и они уже успели это понять.
Экологическая катастрофа
Проезжая вдоль разбитой однополосной дороги к станице Тамань вы не сможете пропустить огромную свалку, густой дым с которой застелил соседнее поле. Каждые несколько минут подъезжают грузовики и тракторы с пакетами бытового мусора, деревянными барабанами из-под проводов, отходами стройки. Внизу, откуда идет едкий дым, плещется жидкость с радужными разводами.
Теперь, после начала строительства моста, отходов становится все больше, а ведь по-настоящему строительство еще даже не началось. Пока на строительных площадках идут подготовительные работы – археологи освобождают площадку от памятников древности, саперы собирают пролежавшие 70 лет снаряды Великой Отечественной, плавучий кран устанавливает строительную технику, а геодезисты берут пробы грунта перед забиванием свай.
Местный депутат-самовыдвиженец Екатерина Чеботарева объясняет, что мусор здесь выбрасывается незаконно, как и на множестве других свалок в Темрюкском районе: «Прокуратура отвечает, что свалка незаконно находится на землях сельскохозяйственного назначения, выносили предупреждения бывшему главе района Васелевскому, но ситуация не меняется». По ее словам, горит свалка постоянно, дым пугает проезжающих мимо туристов, возмущает местных жителей, но реакции никакой нет, пару раз приезжала пожарная машина и на этом все кончилось.
Из 228 миллиардов, выделенных на мост, на экологическую безопасность, похоже не выделили ничего. Более того, новый закон позволяет не проводить перед строительством моста экологическую экспертизу и местные экологи вовсю бьют тревогу, они опасаются, что такое гигантское сооружение, может нанести серьезный урон окружающей среде и, в том числе, нарушить водообмен Черного и Азовского морей.
Ни воды, ни электричества, ни работы
Дело не только в экологии. Пока жители читают в новостях о сотнях миллиардах рублей, которые зарываются в землю в непосредственной близости от их станицы, из элементарные бытовые проблемы не только не решаются, но наоборот усугубляются:
«Поразительно, что при строительстве такого гигантского моста, при мощнейших возможностях нашей страны, жители ближайших поселков остаются, образно говоря, в XIX веке, - объясняет депутат Чеботарева. – Например, запитка нашего поселка водой идет от реки Кубань практически на ее выходе в Азовском море. Летом ее можно в брод перейти, нам не хватает воды, она течет тонкой струйкой. Сейчас говорят, что для работников, занятых на строительстве моста, бросят новую трубу из той же реки Кубань. Получается, напор в нашей «худой» трубе, заложенной еще в 70-е годы, вообще пропадет. При малейшем ветре, дожде, сразу «прыгает» напряжение, с началом стройки можем вообще остаться без света».
По словам депутата, дороги в станице разбиты еще предыдущим проектом – портом «Тамань». Обещанный объездной путь только строят, но в сторону моста уже идут колонны техники и машин.
"Местных брать категорически не хотят – они же могут возмущаться, требовать соблюдения прав"
«Официально озвучили, что будет пять тысяч строителей с нашей стороны и столько же с крымской. По слухам, косвенно привлекут еще до 50 тысяч рабочих. В Таманском сельском поселении всего 10 тысяч жителей, работников приедет в разы больше, - продолжает депутат. – Местных брать категорически не хотят – они же могут возмущаться, требовать соблюдения прав, а приезжие люди подневольные, будут все терпеть».
Следующая болевая точка станицы – медицина. Четыре года назад в участковой больнице было 54 круглосуточных коек, сейчас осталось 13. Нет ни одной детской, с больными детьми родители ездят в соседние города.
«Когда строили порт «Тамань» в поселка Волна (который был курортным, а теперь стал промзоной), обещали провести берегоукрепление, устроить чуть ли не рай для местных жителей. Теперь-то мы научены горьким опытом, от порта досталось больше негатива. Потому местные жители с недоверием относятся и к мосту» - объясняет Чеботарева.
Земельные войны
С 37-летней Юлией Степанченко мы договорились встретиться в цветочном магазине, где она работает продавцом. Уже четыре года ее многодетная семья пытается выбить у местных властей положенный по закону участок. С началом строительства моста обещанную землю отдали под общежития для рабочих. Новый закон, который позволит изымать земли для моста, пока не принят, так что местные жители не теряют надежду и продолжают бороться.
«В поселке 99 многодетных семей, со многими общаюсь плотненько, вместе следим за ситуацией, - делится женщина. – Я коренная жительница Тамани, у меня трое детей, двое – дети-инвалиды. С августа 2011 года стоим в очереди, у нас длится война с администрацией, нам просто не хотят выделять землю».
Несколько лет чиновники перебрасывали ответственность с поселкового уровня на районный и обратно.
«В конце концов мы выиграли дело, по постановлению Арбитражного суда нам должны размежевать и выдать участки, обещали сделать это весной 2015 года. Но выходит указ президента, установивший новый порядок предоставления земли многодетным, по которому мы должны обращаться опять не в район, а в сельское поселение. Все начинается по второму кругу» - подытожила тяжбы с чиновниками Юлия.
На месте, которое обещали выделить под участки, развернулся рабочий городок, ближайшие три года землю многодетным семьям не видать.
Сейчас на месте, которое обещали выделить под участки, развернулся рабочий городок – десяток трехэтажных домов для занятых на строительстве моста рабочих. Ближайшие три года (Керченский мост обещают открыть в декабре 2018-го) землю семьям не видать.
«Строительство уже отразилось на поселке. По дорогам гоняют большегрузы, цементовозы, строительная техника. С одной стороны, стройка – хорошо… Опять же, рабочие места для кого? – рассуждает многодетная мать. – Местных брать не хотят. Отвечают – не та квалификация, или приезжих хватает. На данный момент мы потеряли пляж на косе Тузла. Там очень мелко, чистый песок, есть подъезд – единственное место, где купались с маленькими детьми, пенсионеры. Сейчас на въезде поставили будку охранника и шлагбаум, пускают только технику. Со временем, может, и приобретем что-то от моста, но на данный момент уже потеряли дороги и пляж».
«Путин говорит…»
В соседнем поселке Волна от строительства ничего хорошего не ждут. Местная жительница Лариса Дейнега встречает нас перед двором, мимо которого мчатся большегрузы.
«Сюда переехала в 2008 году из Москвы, раньше жили в Лефортово на улице Самокатной. Мой сын Давид - инвалид первой группы с детства, врачи посоветовали переехать на море. Приехали сюда и оказались в пещерном веке. Медицина на нуле, Давид четыре года врачей не видел. Переезжали летом, были в шоке от того, что на неделю вообще отключили воду, - делится Лариса Иосифовна. – Звоню в администрацию. Там удивились: Вы что, запас не сделали? Так откуда я знала… Потом в МЧС обратилась – раз воды нет, эвакуируйте меня с сыном. Тогда привезли, хоть и со скандалом, цистерну».
Водоснабжение отключают каждое лето, в 2014-м вода пропала и перед Олимпиадой в Сочи.
«Строительство моста уже отражается на нас. Осенью на встречу с местными жителями приезжали инженеры из Москвы, их спросили – как будет ездить строительная техника? Пообещали сделать объездную дорогу, но ее до сих пор нет, - продолжает Дейнега. – Путин говорит: прежде, чем начать работы, должна быть инфраструктура, медицина, коммуникации. Ничего этого нет. Дороги как были разбитые, так и есть, воды катастрофически не хватает».