Новости
После заявления Дональда Трампа о возможной встрече с Владимиром Путиным в Венгрии вновь обострилась дискуссия вокруг ордера Международного уголовного суда (МУС) на арест российского президента. Если визит состоится, это будет уже второй случай, когда Путин посетит страну, ратифицировавшую Римский статут, — он обязывает такие страны арестовывать лиц, находящихся под следствием МУС. Однако впервые речь идет о стране, входящей в Европейский союз.
Сама Венгрия также обязана исполнять ордер, несмотря на то, что начала процедуру выхода из-под юрисдикции МУС, пояснил The Insider специальный советник прокурора Международного уголовного суда по вопросам военных преступлений, профессор международного права Копенгагенского университета Кевин Джон Хеллер.
«Все государства — члены ЕС также являются участниками МУС. В их числе и Венгрия, чей выход из состава Суда вступит в силу только к середине 2026 года. Все государства — участники МУС имеют юридическое обязательство по Римскому статуту исполнить ордер на арест, если разыскиваемое лицо находится на их территории. Это правило действует даже в отношении действующего главы государства. Апелляционная палата МУС ясно указала, что иммунитет главы государства (личный иммунитет) не применяется в рамках Суда и что государство — участник МУС не нарушает принципа иммунитета, если исполняет ордер, должным образом выданный Судом».
Как полетит Путин
Интерес также вызывает гипотетический маршрут Путина — у Венгрии нет выхода к морю, и она со всех сторон окружена странами — участницами МУС. Вероятнее всего, путь будет лежать через Балканы, отметил в разговоре с The Insider профессор международного права университета Миддлсекс (Великобритания) Уильям Шабас.
«Разумеется, если Путин въедет в государство ЕС, включая Венгрию, он подлежит аресту на основании ордера Международного уголовного суда. Венгрия вышла из Римского статута, но остается связанной всеми обязательствами по Статуту еще в течение одного года. Конечно, Венгрия не станет исполнять свое обязательство арестовать Путина — точно так же, как она не исполнила свое обязательство арестовать Нетаньяху.
Я думаю, что если, например, Польша разрешит Путину пролететь через свое воздушное пространство, она вряд ли попытается перехватить самолет и арестовать его. Однако из-за обязательства арестовать Путина маловероятно, что Польша вообще даст разрешение на пролет. Ситуация, вероятно, иная, если государство уже разрешает российским самолетам пересекать свое воздушное пространство. Возможно, Россия сможет проложить маршрут через Балканы».
«Трудно представить, что самолет с главой государства посадят даже ради ордера МУС»
Принудительной посадки самолета с Путиным ждать действительно не стоит, согласен профессор Хеллер.
«Если самолет с человеком, на которого выдан ордер МУС, вынужден приземлиться в стране — участнице суда, эта страна обязана его арестовать. Именно поэтому Нетаньяху <на арест которого также выдан ордер МУС — The Insider>, как правило, избегает пролетов через воздушное пространство таких стран. Прецедент, имеющий отношение к этому вопросу, произошел в 2013 году, когда самолет президента Боливии был вынужден приземлиться в Австрии после того, как несколько европейских стран отказали ему в доступе в свое воздушное пространство, и у него не осталось маршрута до Боливии. После посадки австрийские власти обыскали самолет, ошибочно подозревая, что на борту находится Эдвард Сноуден.
Может ли государство принудить самолет Путина к посадке, если тот войдет в его воздушное пространство, — гораздо более сложный вопрос. Основной пример подобного сценария произошел в 2021 году, когда Беларусь заставила совершить посадку самолет Ryanair, чтобы арестовать белорусского оппозиционного журналиста Романа Протасевича. Этот инцидент был практически единодушно осужден международным сообществом как нарушение международного права, так как утверждение Беларуси о наличии угрозы взрыва, из-за которой был поднят истребитель для сопровождения самолета в Минск, явно служило предлогом для ареста [Протасевича].
Означает ли это, что принудительная посадка самолета с целью исполнения законного ордера на арест, выданного международным трибуналом, никогда не может быть правомерной? Я бы не заходил так далеко — но и утверждать, что это в целом законно, тоже не стал бы. Могу лишь сказать, что трудно представить, чтобы какое-либо государство ЕС применило военную силу для принудительной посадки самолета, на борту которого находится действующий глава государства, даже если речь идет об исполнении ордера на арест, выданного Международным уголовным судом».
Последствий не будет
Как показал пример Монголии, ордер на арест не гарантирует того, что Путина передадут МУС при его въезде в страны — участницы МУС. Такая же ситуация наблюдалась и в случае с президентом Судана Омаром Баширом, против которого были выдвинуты обвинения в геноциде населения Дарфура, но он посетил несколько стран — участниц МУС, и ни одна его не арестовала. Даже после ареста на родине он не был выдан Гааге.
«Судьи Суда могут передать дело о несоблюдении обязательств государством в Ассамблею государств-участников или Совет Безопасности, и в прошлом они уже так поступали. Какие реальные последствия это может иметь — другой вопрос: Россия, очевидно, наложит вето на любую резолюцию Совбеза, а у Ассамблеи государств-участников весьма ограниченные возможности для применения санкций», — говорит Хеллер.
«Страны, не выполнившие свои обязательства по Римскому статуту, пока не подвергались со стороны Суда каким-либо реальным санкциям. В принципе, они несут ответственность за несоблюдение своих договорных обязательств. С этим фактом связан определённый репутационный ущерб. Насколько дальше Суд будет готов зайти — ещё предстоит увидеть», — пояснил Шабас.
В сентябре 2024 года Владимир Путин посетил Монголию по приглашению президента Ухнаагийна Хурэлсуха. Несмотря на то что Монголия является участницей Римского статута и признаёт юрисдикцию Международного уголовного суда, ордер на арест российского президента исполнен не был. Власти страны объяснили это своей энергетической зависимостью от России и стремлением сохранять политику нейтралитета.