Новости
Депутаты Госдумы уже в трех чтениях приняли закон о запрете рекламы у «иноагентов». Закон серьезно ударит по русскоязычным YouTube-проектам: журналистка Екатерина Гордеева, которая публикует на своем канале интервью, уже заявила, что проект приостанавливает свою работу.
Журналист и главный редактор Republic Дмитрий Колезев рассказал, что доход от рекламы на его канале составляет около 40% всех поступлений от деятельности проекта. При этом обязанность платить налоги никто не отменял. С учетом всех расходов без рекламы канал фактически будет работать в убыток.
Собеседник в команде журналистки Ирины Шихман сообщил The Insider, что деньги от рекламы — основной доход канала. В своем канале «А поговорить?» Шихман написала, что в связи с законом вынуждена ввести платную подписку.
Прокомментировал закон и журналист, блогер Илья Варламов. Он отмечает, что проект Гордеевой — не последний, который вынужден будет закрыться.
«Закон на самом деле хуже, чем кажется. Когда его подпишет Путин, и он вступит в силу (скорее всего, на этой неделе), запретят размещать вообще любую рекламу, а не только рекламу российских компаний. Более того, нельзя будет даже рекламировать свои проекты. То есть, если я размещу ссылку на свой ролик в своем же Тelegram-канале, это будет нарушение закона. Я думаю, вы понимаете, что оставаться в легальном поле будет просто невозможно.
Многие серьезные независимые каналы и авторы смогли появиться только благодаря тому, что они научились сами себя финансировать. В истории медиа такого вообще никогда не было. Всегда за любым автором стояла редакция или издательство. И любой автор всегда находился под определенным давлением. Государству было проще контролировать СМИ. Благодаря развитию технологий и возможности монетизировать свою деятельность, появилось много независимых медиа. Некоторые из них неплохо конкурируют с огромными государственными СМИ. Тот же Юрий Дудь имеет охваты своих интервью больше, чем интервью Познера на “Первом“. И он полностью независим в своей работе. Никто ему, как Познеру, не дает черных списков и не согласовывает гостей. У зрителей появился выбор, что смотреть. Даже несмотря на тотальную цензуру в телевизоре, благодаря новым медиа была хоть какая-то свобода.
Многим придется закрыться. В итоге и блокировка You-Tube не понадобится. Неугодные журналисты просто не смогут делать контент».
Максим Кац в разговоре с The Bell оценил свой годовой рекламный оборот в 65 млн рублей. Крупные рекламодатели, по его словам, ушли сразу после того, как его признали «иноагентом». Теперь на рекламу приходится до 25% доходов его канала, но после принятия закона он станет убыточным.
Историк Тамара Эйдельман написала, что ее проект будет продолжать работать, если будет поддержка со стороны подписчиков, иначе проекту не выжить.
«Расчет вполне резонный: без денег очень трудно работать. Трудно записывать лекции, трудно сохранять YouTube-канал, трудно делать то, что мы пытаемся делать, чтобы противостоять путинскому режиму. <...> Я рассчитываю на поддержку своих слушателей. Больше мне не на кого рассчитывать. <...> Множество людей говорят мне, как их поддерживают мои лекции. Потому что я получаю сообщения из Украины: сидим в бомбоубежище, слушаем ваши лекции. Или из России: поставили ваши лекции родителям, они призадумались. Или из разных точек мира: вы помогаете нам не впадать в депрессию. И мне эти слова помогают. И моя работа помогает мне жить. Поэтому я очень надеюсь на вашу поддержку и вашу помощь. Не дайте Путину нас заткнуть. Помогите мне и другим ”иноагентам” продолжать борьбу».
Ксения Собчак написала, что закон направлен против кокнретно журналиста Алексея Пивоварова и его проекта «Редакция».
«Всем очевидно, на кого направлен этот законопроект — ”иноагента” Алексея Пивоварова и его СМИ ”Редакция”. Одно из лучших, которое ещё осталось в России и которое честно и профессионально выполняет свою работу. И я не понимаю логику власти. У меня искренний вопрос: человек пытается остаться в России, занимает умеренную позицию (мне взгляды Алексея на журналистику очень близки), не занимается пропагандой с той или с другой стороны — не вопит, не завывает, не ставит фотографии, призванные коленкой вытащить слезу. Тогда зачем это делается?»
Сам Пивоваров написал, что пока не готов комментировать ситуацию.