Новости
На российско-грузинском погранпункте «Верхний Ларс» с начала объявления «частичной мобилизации» продолжают стремительно расти очереди из машин и людей. В связи с этим МВД республики Северная Осетия разрешило пеший переход через КПП. Власти также пообещали развернуть там и на въезде в республику мобильные оперативные группы для вручения повесток всем подлежащим мобилизации, а накануне на границу с Грузией прибыли российские БТР на «случай, если резервисты захотят прорвать пункт пропуска без оформления каких-либо пограничных формальностей выезда из страны».
Для того чтобы добраться до КПП на транспорте, надо «проплатить» дорогу на нескольких постах ДПС. Наживаются на бегущих из страны россиянах и местные жители, предлагая им услуги трансфера «до хвоста следующей пробки» с ценником от 3 до 15 тысяч рублей. Пограничники, в свою очередь, за пропуск военнообязанных просят взятки. Многие решают идти по многокилометровым горным трассам пешком — без теплой одежды, еды, воды и с разряженными телефонами. The Insider поговорил о местной «мафии» и гуманитарной катастрофе в Верхнем Ларсе с очевидцами, которым удалось пересечь грузинскую границу.
39-летний программист Антон (имя изменено), пожелавший остаться анонимным, в ночь с 25 на 26 сентября прилетел в Сочи и поймал «попутку» до Тбилиси. Пробки начались в Северной Осетии. На посту ДПС пропускали только «местных, знакомых и за деньги».
«Где-то под Владикавказом к нам подъехал огромный белый Lexus с крепкими парнями местными, они сказали, что могут провести в объезд поста. Я не понял, в сговоре они с ментами или нет, но они обещали, что дорога дальше будет свободной. Хотели каких-то страшных денег, типа по 15 тысяч с человека, мы скинули сначала до 10, потом до 5, а потом до 20 с машины. Скинулись, поехали.
Нас и правда провели вокруг поста на выезде из Владикавказа по грунтовкам. Недалеко от примыкания грунтовки к основному шоссе остановились, говорят: «Давайте деньги, дальше свободно». Мы заплатили, едем дальше, и прямо в месте примыкания видим следующий пост, нас заворачивают обратно.
Перед постом очередь из машин, не движется. Опять же, тереть с ментами у меня ресурса не было, не спали уже реально больше суток, а водители не захотели. В итоге мы решили выходить из авто и идти дальше пешком. Мне было до смерти страшно, что я останусь в горах, на лютом холоде, в моросящий дождь, с мокрыми ногами, без еды и воды и тупо помру в канаве там. Еще и обратно же не выберешься без денег. При этом было известно, что границу можно пересечь только на авто. Но выхода не было, решили, что на месте купим велосипеды или за деньги прыгнем к кому-то в машину.
Идти от этого места до КПП на границе — около 26 км. Мы сговорились с каким-то местным, которого через пост ДПС пускают, что он довезет нас за 7 тысяч с машины до хвоста следующей пробки. Доехали — и дальше снова пешком через другой пост. Затем сторговались за 4 тысячи с водителем другой машины — до следующей пробки. Дальше уже шли пешком до Ларса. Оставшееся расстояние примерно в 15 км не выглядело чем-то невозможным, хоть и пугало.
В Ларсе прыгнули в машину за 300 метров от КПП (по 5 тысяч с человека). Говорят, это чудо — типичный ценник 10–15 тысяч на тот момент был. Два часа тупо стояли, потом понемножку поехали».
22-летняя Виктория (имя изменено) возвращалась от родителей из России в Грузию, куда эмигрировала еще в начале российского вторжения в Украину. Девушка рассказала The Insider о местной «мафии», которая вместе с ГИБДД и Пограничной службой делает миллионы, пользуясь безвыходным положением уезжающих россиян.
«С 22-килограммовым чемоданом и 10-килограммовым рюкзаком я пошла пересекать 18 километров какой-то абсолютно адовой штуки. За то время, что мы шли, мне пытались очень много раз продать велосипед за те еще цены. Они предлагают эти велосипеды и самокаты, причем старые и раздолбанные, которые ломаются на полпути. Нам рассказывали, что там осетинская мафия с номерами Алании. Они могут переместить поближе к КПП — мои друзья так купились за 25 тысяч. Потеряли свое место, и их так никуда и не переместили. Все с детьми и с собаками...
Случались драки, были то ли выстрелы, то ли горная порода сходила. Другие ребята говорили, что это были выстрелы. Там орудует осетинская мафия на договоренности с гибэдэдэшниками и погранцами и, видимо, имеют хороший оборот. Там деньги уже миллионами считаются. Уму непостижимо, сколько денег люди отдают. Кому-то везет, и их проводят, но большинство просто кидают. В чате «Верхний Ларс» [встречаются насмешливые замечания] — но это абсолютно не смешно, потому что это дикая трагедия. Я это поняла только тогда, когда оказалась там».
Виктория сравнила обстановку на погранпункте сейчас с ситуацией на границах в начале войны в Украине и назвала происходящее в Верхнем Ларсе гуманитарной катастрофой.
«Я помню кадры из аэропортов 24 февраля, когда все уезжали, но это не сравнится [с происходящим сейчас]. Не хочется обесценивать чувства людей, которые тогда эмигрировали, там тоже был мрак и ужас, но сейчас хочется назвать это гуманитарной катастрофой. Ни один магазин по пути не работал. Я шла 18 километров одна, потом нашла попутчика, с которым разговаривала. Мы прошли эти 18 километров где-то за 5,5 часов, при этом чем ближе к КПП, тем больше народу.
Когда мы подошли к магазину, нам сказали, что он работал всю ночь, продавщица устала и ушла. В окнах было видно, что продуктов почти нет. Есть только ручей, типа краник такой стоит, и, возможно, я подхватила дизентерию, когда пила оттуда. Это наименее страшное [из всего], потому что я супервезучая, и я прошла границу за сутки только благодаря тому, что, когда я пешком дошла до КПП, встретила там своих друзей, которые стояли уже четверо суток.
Люди четыре дня не моются, не могут удовлетворить минимальные потребности, в туалет ходят прямо в реку и вообще везде, где только можно, из-за чего сильно пахнет там. Дети очень грязные и еще руки в рот все время суют. Когда мы сели в машину, к нам начали подходить люди и спрашивать, есть ли у нас еда. У нас была какая-то еда, и мы кормили людей хлебом.
В тоннелях очень душно и загазованность от машин. Темно, и мыши бегают. Там спали люди, потому что, видимо, уже не могли, и им было очень холодно ночью. Мы спали в машине, и к нам в шесть-семь утра подошел молодой человек и спросил, можно ли погреться. Говорит: «Сколько стоит? У меня денег очень мало. Можно поменьше?» «В смысле? И за это деньги берут?» Мы пустили его погреться бесплатно, но потом ему надо было выйти».
Антон тоже считает, что ему повезло. Сейчас ситуация в Верхнем Ларсе значительно ухудшилась. По его словам, чтобы пересечь границу военнообязанному, надо дать пограничнику взятку в размере $100.
«Когда мы проходили, пешей толпы на границе еще не было: все искали себе машину либо ехали на велосипеде или самокате. Потом от ехавших следом за нами появилась новая информация.
Во-первых, ценники выросли на все. Сейчас за пропуск границы просят по 40 тысяч, но я не уверен, что нельзя сторговаться на дешевле. Там очень широкий простор для торга, и все понимают, что до границы дошли уже люди без денег, их выдоили полностью раньше. Велосипеды тоже по 40 [тысяч] на границе (при нас говорили, что по тысяче есть — чуть ли не сами таможенники собирают брошенные или скупают дешево и перепродают с другой стороны таможни).
Во-вторых, начали пускать пешком. Правда, сейчас появились ограничения: только женщины и семейные пары.
В-третьих, стали проверять возраст и статус военнообязанного в паспорте на российской границе. Но это решается за 100$.
Про военкомат никто ничего не слышал, но БТР там видели, да.
Дорога забита до такого состояния — чемодан с колесиками невозможно везти. Даже на обочине не везде есть место для него. Встречка забита сейчас настолько, что выезд из Грузии закрыли (это, кстати, мешает доставить гуманитарку со стороны Грузии, этим другая команда занимается — проект «Помогаем уехать»). Случаи драк знаю с рассказов ехавших следом, двух человек. С границы сообщают, что начали продавать машины прямо в пробке, явление массовое.
Там в буквальном смысле гуманитарная катастрофа, это не гипербола и не метафора. Человек, приехавший оттуда только что, говорит с расширенными глазами: «Там ад». Человек, проходивший вчера, сказал, что ему казалось, что ад был при нем, но на фоне того, что сегодня, это была ерунда».
Несмотря на тяжелые условия и отсутствие гарантий пересечения границы, Антон не отговаривает своих родных и знакомых от этого маршрута, а просит хорошо к нему подготовиться.
«Шансы, считаю, есть, если хорошо подготовиться: теплые вещи, непромокаемая куртка и обувь, запас еды и воды, удобный рюкзак. Понятно, что если там поставят военкомат и будут грести вообще всех, то это равносильно закрытию».