Новости
СБУ опубликовало переговоры российских военных, находящихся в Украине, с их близкими в России. На записях они рассказывают, как плохо организовано командование, тела погибших не вывозят и отказываются хоронить, никто ни за что не отвечает, а воевать сами солдаты не хотят, ждут, когда можно будет вернуться домой. The Insider публикует расшифровки аудио.
Разговор 1 (мужчина и женщина)
— (женский голос) Если нас слушают, надеюсь, что все-таки наши нас слушают, то я им хочу сказать, что они просто п***расы, п***расы! И они будут не то что гореть в аду, они будут сидеть в тюрьме, в адских условиях. Их будет ждать черенок от лопаты, именно тот черенок от лопаты, которым насиловали тех зэков, понимаешь меня? Я тебе так хочу сказать, пока есть продовольствие, пока безработица не так сильно рубанула...
— (мужской голос) Да не рубанет...
— (женский голос) Рубанет! А ты знаешь, что самое интересное? Что работы лишились люди, которым 20 или 30 лет, до сороковника? Те которые как раз таки выйдут [протестовать].
— (мужской голос) Да послушай, пойдут люди на фабрики, на заводы, вырастят на огородах все свое, и откажемся мы от этих западных никому ненужных продуктов.
— (женский голос) Ты больной что ли? Экономика не развивается! Экономика не может развиваться без сотрудничества. Если будет закрыта страна, это все будет, просто жопа! Ты мне, пожалуйста, больше не звони. Я тебе желаю, чтобы ты вышел живым и здоровым. Но у нас просто диаметрально противоположная точка зрения. Ты просто не понимаешь масштаб. Это вершина той коррупции, которая творится, - вас туда послать.
— (мужской голос) Коррупции на всей планете, да?
— (женский голос) Нет, в нашей конкретно стране! Это вершина айсберга, итог, который уже обратно не отмотать, к сожалению. Честно тебе скажу, если бы у меня были свободные бабки, я бы с удовольствием отсюда уехала, потому что ничего хорошего здесь больше не будет. Пока будет эта власть, не будет ничего хорошего!
— (мужской голос) Да будет, будет
— (женский голос) Не будет! Начиная от судебной системы, в которой я восемь лет работаю. И за это время я столько видела говна, когда невиновных осуждали и другим до этого дела не было. И этот бардак, он не только, понимаешь меня, в судебной системе, он везде, он в головах. А разруха - это выбор, чтобы за тебя решали. И этот выбор сделали мы, просто промолчав. И самое интересное, даже если сейчас люди выйдут, ничего не поменяется...
— (мужской голос) А что ты хочешь от меня? Ты хочешь, чтобы твой город бомбили? И чтобы к тебе домой приходили?
— (женский голос) Я хочу, чтобы никого не убивали! У нас там тоже родственники есть. И родственники эти живут под Киевом. Под тем Киевом, который сейчас бомбят, в осаде держат. И у тебя есть там родственники, ты вообще знаешь о их судьбе?.
— (мужской голос) Следи за тем, что говоришь, ты когда на эмоциях, говоришь лишнее.
— (женский голос) Я отвечаю за свои слова.
— (мужской голос) Нет, за твои слова будут другие отвечать, невиноватые.
— (женский голос) Невиноватых в этой ситуации нет!
Разговор номер 2 (двое мужчин)
— Так вы где?
— Вась, да не могу тебе сказать где мы.. Но около Киева.
— Ну понятно.
— Так вы чего идете на них что ли?
— Кого, Вась? Да мы тут каждый день с ними п**дошимся.
— Вась, ты аккуратнее будь, баба тут вообще места себе не находит.
— Да я здесь сам думаю, че вы там как.. Позавчера два раза в наступление ходили, прикинь, прям в логово заехали. Просто разом три человека сняли у нас, на***... Технику взрывают, пацаны гибнут молодые. И так вот каждый день. Ты прикинь, тут просто минометы взрываются, ты в окопе и просто осколки летят. Осколками пацанов очень много убило уже. Сюда приезжаешь, прямо все достаешь, помогаешь, все, жмур, двухсотый.
— Офигеть...
— Там пацаны молодые, по 19 по 20 лет. У меня же вот позавчера тут второй день рождения был, прикинь.
— Как?
— Ну вот так вот. В наступление поехали на БМП, я на наводчике сидел. Мне короче в люк с пулемета дали, у меня люк заклинило. Наполовину открыл, он в ров заехал, и все, мы встали, прикинь. И я смотрю, вот они, с РПГ бегут. Я выпрыгнул еле-еле, 20-30 метров отбежал... И все, прикинь, прямо вот с РПГ вдруг бах! Башня, прикинь, как сковородка просто взлетела.
— Что ты такое говоришь, вообще прям жесть.
— Второй день рождения. Я в сутки сплю шесть часов, все. Столько пацанов уже погибло, просто. И прикинь, ты просто уносишь их готовых и все. А им по 19, по 20 лет.
— Охренеть... Да тебе то сколько лет тоже...
— Честно, да тут пи*да просто. Все.У нас вот в один день тут четыре двухсотых. Двухсотый - это все, труп.
— Да я в курсе.
— Трехсотый - раненый. Трехсотых тут вообще каждый день. А когда мы сюда переехали, на второй день у нас просто пацану минометом ноги оторвало.
— Охренеть...
— Позавчера у пацана осколком просто полголовы снесло. Пацан моложе меня, 20 лет ему.
— Вообще жесть...
— Тут в натуре никто никого не жалеет. Столько техники убитой, просто все.
— Ты там новости смотри почаще.
— Да мы смотрим.
— Че там Путин вообще не шевелится, да?
— Не знаю, да уроды вонючие.
Разговор 3 (мужчина и женщина)
— Мы тут бухаем короче каждый день.
— Да, он там и говорил, что вы там бухаете.
— Я тебя люблю короче.
— Я тебя тоже люблю! Ты давай там держись, крепись! Если вы там пьете, вы что, не боитесь ничего?
— Боимся.
Разговор 4 (несколько мужчин)
— Вкратце ситуация такая, что нам похороны двух наших ребят обходятся, мы посчитали, в 200 тысяч. У нас нет таких денег. Но я так понимаю, что Росгвардия, ну руководство, ничего.. отмораживается.
— Да, я к тому, что слыш, если есть возможность куда-то туда выше достучаться, то давай... Ну типа, эй, ребята!
...
— Так воевать я еб*л. Просто идешь как мясо, бл*** и тебе не дают ничего сделать. Это просто конченные, бл***, руководство конченное. Я вообще не знаю, зачем нужно затеивать было тогда такую спецоперацию..
— Они на себя ответственность, я так понял, не берут.
— Да, не берут.
— То, что пацанов разорвало, им по***. Я просто поэтому в а**е. Слов нет других, мужики.
Разговор 5 (мужчина и женщина)
— (мужской голос) Приехали на место, все нормально.
— (женский голос) Слава богу!
...
— (женский голос) Ты там как?
— Да нормально. Много чего нашли запрещенного.
— Ну не рассказывай.
— А так нормально, приехали.
— А у нас сахар пропадает из магазинов.
— Ну потому что люди еб****е на***, скупают.
— Да, да, сахар, мука, макароны, соль... Короче уже все скупают... А теперь послушай меня, это просто временные трудности, через которые мы должны пройти. Если бог дал так, значит так и должно быть. Понятно?
— Но я переживаю совсем за другое, каждый день я просыпаюсь с такой радостью, что я проснулся. В Сирии такого даже не было, понимаешь?
— Да, я понимаю, что тебе тяжело... Но я жду тебя дома.
— Я мечтаю, что все будет нормально. Я дома, ты дома. И малыш наш тоже дома. Будем по выходным к теще ездить, в отпуск наконец...
— Скоро.
— Сказали, что нас через две недели менять будут, две недели как заехали туда.
Разговор 6
— Нас короче тоже разъ***** очень сильно. 126 была у нас здесь, 20-я армия, 205-ю тоже потрепало. Даже были такие слухи, что их вывели уже, или собираются выводить из-за потерь. Уже там потери пи**** просто, очень большие. Тоже ведь ни у кого желания нету воевать, боевой дух ни к черту. Это все из-за командования. Командования никакого, бл***, понимаешь. Никто даже команд не знает. Никто не понимает, какая у нас цель, задача. Первые десять дней мы вообще как крысы бегали. Настолько бл*** стыдно, позорно. Мы поехали к Николаеву, еб***** бл*** село, уже боевые колонны выстроились. И наши там ху***т, мажут, а потом все на*** сворачиваются, давайте, съе*****. И они в ответку начали ху****.
— Ну а че ты хотел.
— Только успевали съе******. Это пи*да просто.
— Я ж тебе говорю, че ты хотел. Это вы только вышли на войну, а они уже восемь лет еб****тся. Умирают пацаны. И некому их забрать сейчас. Короче, страшно, очень страшно.
— Ты не геройствуй, будь с головой. И куда ты идешь, под ноги смотри. Не ошивайся в левых местах.
— И прикинь, вчера ехали, ехали, видим, что мы по той же дороге едем, как назад возвращаться, думали, все, съе******, такой настрой был, а потом обломались.