Новости
17 марта президент США Джо Байден утвердительно ответил на вопрос, считает ли он президента России убийцей. «Вы знаете Владимира Путина. Вы думаете, что он убийца?», — спросил журналист ABC News Джордж Стефанопулос. «Ага. Да», — ответил Байден. На следующий день Путин прокомментировал высказывание коллеги, заявив: «В детстве мы во дворе, когда спорили друг с другом, говорили так: кто как обзывается, тот так и называется», — а позже вызвал Байдена на дебаты в онлайн-формате.
Было ли заявление Байдена продуманным шагом и как можно расценивать ответ Путина и к чему приведет эскалация отношений — над эти вопросы пытались ответить политологи Дмитрий Тренин и Георгий Кунадзе и Леонид Радзиховский.
Дмитрий Тренин, директор Московского Центра Карнеги, руководитель программы «Внешняя политика и безопасность»
Путин редко выходит из себя. Если другие члены его команды должны были показать гнев и возмущение, ответить Байдену так, как, по их мнению, он заслуживает, то Путин выступает в роли мудрого государственного деятеля. На мой взгляд, в отличие от словесных высказываний официальных лиц России, Путин серьезно задумывается над тем, что делать с этой администрацией, как выстраивать отношения с такой Америкой. Там могут быть серьезные далекоидущие выводы по внутренней, внешней и военной политике. Мы не знаем, какие решения будут приняты, но сам факт вызова посла на консультацию… Я не припомню случая, когда из Вашингтона в Москву отзывался посол.
Был случай, когда персоной нон-грата объявили американского посла Джорджа Кеннана и выслали его, это было в 1952 году. Но российский или даже императорский посол никогда не отзывался. Это формальный шаг, потому что отозвать-то легко, а вот вернуть — трудно. Вы можете вернуть, если вы получили удовлетворение, а его, я думаю, и не будет. Наверное, нам предстоит привыкнуть к еще более низкому уровню отношений, чем в последние годы.
Я не думаю, что высказывание Байдена было спланировано. Конечно, он не хотел таким образом кольнуть или оскорбить Путина. Я думаю, что он в таких категориях не думает. Он сказал, что будет говорить прямо (это повторила Псаки), и он говорит прямо. Называет Путина теми словами, которыми он его называл, когда перестал был вице-президентом и еще не стал президентом. Байден решил не делать никаких скидок. Он решил: «Кто такой Путин, чтобы я с ним дипломатничал?». Насколько я понимаю американскую администрацию, там нет сомнений в том, что Россия — это авторитарная клептократия во главе с криминальным авторитетом, где чиновники являются пособниками в криминальных делах. Это совершенно новая ситуация в отношениях. Такого не было во времена холодной войны. Там могли быть идеологические и еще какие-то разногласия, а здесь все на очень простом и личном уровне.
Отношения вступили в новый этап, это новая норма — то, что считалось незыблемым, приемлемым или вечным. Отношения могут свестись лишь к решительному предотвращению инцидентов, способных вызвать прямое военное столкновение.
Георгий Кунадзе, политолог, бывший замминистра иностранных дел РФ
Я первый раз с таким сталкиваюсь. По-моему, со стороны Путина это желание обратить все в шутку. Американцы перевели эту пословицу <«Кто как обзывается, тот так и называется» — The Insider> в общем смысле. Получилось не очень комплементарно для Байдена, но и для Путина тоже, но это не совсем точный перевод по смыслу. В действительности высказывание Путина было попыткой снизить уровень полемики до уровня детского сада, как-то приглушить скандал. Я не думаю, что это удастся сделать, потому что все верные его сторонники бросились отмазывать своего господина.
Я иногда включаю наши треш-шоу на телевидении, просто чтобы знать, о чем они говорят. Последние два месяца они не переставая говорят только об Украине, но с упором на то, что украинцы мрут, власти ничего не делают и не хотят вакцину «Спутник V». Тоска смертная, глупость несусветная. А сегодня включил — и они говорят исключительно о Байдене. Какое-то разнообразие вся эта история внесла.
Я не каждый день вижу Байдена в телевизоре. Сейчас, когда выборы уже прошли, внимание притупилось. Мне совсем не показалось, что он ляпнул что-то просто потому, что маразм, деменция и прочее. Ответил он в своей, можно сказать, неповторимой манере простого парня.
Я не слышал всего интервью и не очень понял, в какой связи интервьюер стал спрашивать о том, считает ли тот Путина убийцей. Вроде бы из контекста предыдущего этого не следовало. Слово killer прозвучало, и там никаких прилагательных не было. Без прилагательных это слово «убийца» в прямом смысле. С чего вдруг потребовалось задавать такой вопрос при разговоре о вмешательстве России в выборы, я не очень понял. И тогда у меня мелькнула мысль о том, что это может быть домашней заготовкой.
Если бы это был заготовленный вопрос, то Байден бы ответил что-то в стандартном ключе, например: «Пока человек не признан виновным по суду, он не может считаться виновным». Сказал бы он это, и ничего бы не было. Именно поэтому я думаю, что все-таки это не домашняя заготовка, а разговор, родившийся в ткани беседы.
Леонид Радзиховский, политолог
Путин был в тяжелом положении. Ему нужно было что-то ответить. Ничего не ответить в такой ситуации нельзя. Молчание — знак слабости.
Какие варианты ответа может придумать обычный человек? Грубые ругательства, которые мы вчера слышали от кого только могли. Второй вариант — это скучный, ватный и вязкий ответ о том, что руководители государств должны соблюдать дипломатический этикет. Руководители государств, которые поддерживают дипломатические отношения, не должны опускаться до грубых выпадов в адрес друг друга. Мне странно, что президент США подобных вещей не знает. Это очень странное поведение для политика такого уровня. Ответ скучный и вялый.
Наконец, можно было пойти по самой идиотской линии и заняться оправданиями. Теоретически это возможно: «Кого я убил? Что значит „убийца“? Что этот бред вообще означает? Кого я убил, господин Байден? Вы же в правовом государстве. О чем идет речь?». Это совсем глупо. Это оправдания. Путин выбрал совершенно другую линию поведения. Он перешел в позицию снисходительно-презрительно-добродушную, желая мистеру Байдену здоровья, что является прямым намеком на то, что он в маразме. И детский ответ: «Кто как обзывается, тот сам так называется», — что указывает на то, что мистер Байден разговаривает на уровне детского сада. Ну хочет на уровне детского сада — пожалуйста, и мы можем на уровне детского сада разговаривать.