Новости
Министерство юстиции России разработало поправки в федеральный закон с целью получить доступ к сведениям об операциях и банковским счетах юрлиц и граждан. В ведомстве заявили, что поправки призваны усовершенствовать надзор за деятельностью некоммерческих организаций. В прошлом месяце Минфин подготовил поправки, которые расширяют доступ к банковской тайне со стороны налоговиков — они смогут получать данные об операциях по счетам не только по запросу, но и в рамках регулярного информационного обмена с ЦБ.
Старший партнёр коллегии адвокатов Pen & Paper Константин Добрынин рассказал The Insider, что эти поправки фактически уничтожают понятие банковской тайны в России и уже отрицают понятие презумпции невиновности.
Дело здесь даже вовсе не в гипотетических рисках оттока средств из банков после принятия этого законопроекта. Ситуация намного глубже и связана с фактическим падением в России института банковской тайны - его больше не существует. Депутаты, комментирующие подобную инициативу правительства, даже не отдают себе отчёт в этом, как и в том, что с легкостью жонглируя терминами «отмывочные», «противодействие отмыванию», «вывод денег», они забывают, а, может, и не знают базовые вещи из уголовного права.
Им следует знать, что легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, полученного преступным путём, может быть совершена только с прямым умыслом. Иными словами, человек (а они походя записывают в категорию нарушителей и НКО) должен достоверно знать о преступном происхождении денег и понимать, что он совершает с ними те или иные операции именно для того, чтобы скрыть это преступное происхождение, придать преступным доходам законный вид. Именно в этом юридическая суть «отмывания». Это значит, что должны быть доказаны и первоначальное преступление, принесшее преступный доход, и действия по его легализации, установлена причастность к этим действиям конкретных лиц и их умышленная вина. До тех пор, пока этого не сделано и отсутствует вступивший в законную силу приговор суда, которым люди признаны виновными в конкретных преступных деяниях, действует презумпция невиновности.
Глупо отрицать важность противодействия легализации преступных доходов и спонсированию преступной деятельности. Но эта работа не должна носить характер кампанейщины и чрезвычайщины. Как уже очевидно, ей повсеместно принесена в жертву банковская тайна, в качестве следующей жертвы явно намечена презумпция невиновности. Следствием этого неизбежно станут произвол и ещё большее усиление репрессивного аппарата, без того чрезмерно могущественного.
А разглагольствования про заботу об НКО и ещё большей прозрачности ничего кроме грустной улыбки не вызывают. Законодатели не понимают, что, разрушая базовые правовые институты, рано или поздно они ощутят это на себе, например, когда будет упразднён, как атавизм, и так уже никого из них не защищающий, парламентский иммунитет.