Новости
ЦИК Белоруссии зарегистрировал пятерых кандидатов на выборы главы государства. Помимо Александра Лукашенко до выборов допущены Сергей Черечень (председатель Белорусской социал-демократической «Грамады»), Светлана Тихановская (жена видеоблогера Сергея Тихановского, против которого возбуждено уголовное дело), Андрей Дмитриев (сопредседатель движения «Говори правду») и Анна Канопацкая (бывший депутат парламента). Оппозиционерам Виктору Бабарико и Валерию Цепкало в регистрации отказали, после чего по всей стране начались массовые акции протеста с задержаниями. В разговоре с The Insider белорусские политологи объяснили, почему ЦИК зарегистрировал именно этих кандидатов и как будет развиваться избирательная кампания.
Александр Класковский
Почему не зарегистрировали Бабарико, а Тихановскую зарегистрировали? Здесь логика властей весьма понятна — Бабарико выглядел самым опасным врагом Лукашенко. Он быстро раскрутился, его тезисы стали необыкновенно популярны. Кроме того, Бабарико собрал рекордно много подписей за свое выдвижение – почти 435 тысяч. Традиционные представители оппозиции говорили, что набрать даже 100 тысяч подписей — нереальная задача, а он в четыре раза перекрыл эту норму в условиях пандемии, причем в такой зажатой в политическом плане стане как Беларусь, где всего 7 миллионов избирателей. Это само по себе является показателем большой популярности.
Риторика Бабарико выгодно отличалась от риторики Лукашенко, потому что Лукашенко — это некий грозный царь, который вечно «сечет кнутом нерадивых бояр», грозит наручниками, а Бабарико стал исповедовать концепцию «правильного менеджера», то есть человека, который не будет кричать, а просто расставит на нужные места инициативных людей, создаст систему положительных стимулов, и тогда экономика заработает. Понятно, что продвинутой части общества, — бизнесменам, IT-специалистам, интеллигенции, да и части номенклатуры, импонировала эта риторика. Люди стали видеть в личности Бабарико надежду на реальные изменения.
Видя это, Лукашенко решил не рисковать, и поэтому было раскручено дело «Белгазпромбанка», по которому Бабарико арестовали. Потом было решено не допускать дальнейших рисков – ведь формально Бабарико имел возможность продолжать кампанию в изоляторе (закон этого не запрещает), но, видимо, власти страны почувствовали, что это заточение только придает Бабарико популярности, так как вокруг него стал усиливаться ореол «жертвы режима». Как бы ни уверяли, что следственные органы уже и раньше «вели» этот банк, но не могли накопить достаточное количество доказательств, все же подавляющее большинство людей уверены, что это политическое преследование. Бывший банкир пошел в политику и дерзнул бросить перчатку Лукашенко.
С учетом всех этих неблагоприятных для Лукашенко факторов им было принято решение просто зарубить Бабарико на основании того, что он якобы не указал в декларации о доходах средства, нажитые преступным путем. При этом презумпцию невиновности напрочь игнорировали: председатель ЦИК зачитала какую-то справку Комитета госконтроля, а ведь это не является приговором суда, но в Беларуси все это очень условно.
Валерия Цепкало «зарубили» по этим же причинам. Они с Бабарико – представители истеблишмента, весьма нетипичные кандидаты. Старая оппозиция, которая выдвигала своих кандидатов, на их фоне выглядит очень слабо. Её представители даже не стали сдавать подписи в Центризбирком – просто провели формальную кампанию. Они не верили, что можно собрать даже 100 тысяч подписей, а тут вдруг пришли люди с историей успеха, которые показали себя талантливыми менеджерами. И в них поверила немалая часть электората, решившая, что Бабарико и Цепкало способны управлять страной лучше, чем бывший директор завхоза, который умеет только кричать и стучать кулаком по столу. Поэтому было решено Бабарико и Цепкало просто выбить из обоймы.
Что касается Тихановской, то её «для приправы» оставили, потому что три других человека — Дмитриев, Канопацкая и Черечень — это представители умеренной оппозиции, которых многие называют «спарринг-партнерами Лукашенко», то есть считают, что они не представляют угрозы для режима, по-настоящему не собираются бороться и просто будут составлять компанию официальному лидеру в бюллетене. А вот Тихановская – жена бунтаря и блогера, которого убрали за решетку за то, что он будоражил улицу. Он представлял собой реальную угрозу. Лукашенко боялся, что его действия повлекут за собой реальные волнения и массовые выступления. Власти, зарегистрировав Тихановскую, как бы говорят: «мы делаем для вас высокий жест – мы эту даму регистрируем, хотя она и жена опасного смутьяна».
При этом расчет на то, что эта женщина издергана и измучена тем, что произошло с её мужем, она боится за своих детей, признавалась, что ей поступали угрозы. На неё можно психологически надавить, сама она чувствует себя скованно, она абсолютно не политик и вообще случайно попала в эти жернова. И власти видят, что она вряд ли сможет конкурировать не только с Лукашенко, но и с другими кандидатами, потому что у тех лучше язык подвешен, они лучше умеют вести дебаты, а это просто женщина, которая впервые попала в подобную среду, зарегистрировав свою группу в тот момент, когда узнала, что её муж не может этого сделать. Тихановская в данном случае поступила как настоящая жена декабриста.
Расчет на то, что Тихановская измучена и боится за семью
Массовые протесты итога этой кампании не изменят. С вероятностью в 99% Лукашенко 9 августа проштампует себе новый пятилетний срок. Это скорее символический протест. Люди показывают, что они недовольны явно несправедливым решением властей срезать двух самых сильных альтернативных кандидатов. Да, для Белоруссии с ее жестким авторитарным режимом все, что сейчас происходит на улицах, – исключительное явление. Об этом пишет независимая пресса, дает драматичные снимки, на которых омоновцы очень жестко винтили молодых людей. В одном месте была довольно масштабная стычка, но в большинстве случаев молодежь просто разбегалась, когда на них шла толпа здоровяков в черной форме.
Это жуткое впечатление, когда в мирном городе внезапно выскакивает толпа людей в черном, которая начинает крутить тех, кто просто стоит и хлопает в ладоши, велосипедистов, и даже случайных прохожих, которые в этом районе оказались. В Минске, по данным МВД, около 2 тысяч человек вчера выходили протестовать, в городах поменьше речь шла о десятках и сотнях. Это в основном молодежь, фрондирующая публика. Это не киевский Майдан, это не жестокая схватка «не на жизнь, а насмерть» с представителями режима.
Кампания сбора подписей показала, что жители недовольны, особенно, когда выстраивались километровые очереди, чтобы подписаться за альтернативных кандидатов, но это была разрешенная процедура, а вот выходить на несанкционированный митинг, чтобы дубинкой получить по спине, а то и попасть на 15 суток, получить крупный штраф или даже сесть – это уже совсем другое дело. Вчера из-за драки с ОМОНом завели уголовное дело и тем фигурантам, которых взяли за это, могут светить реальные сроки. Режим очень сильно поднял цену выхода на улицу. И теперь люди взвешивают, стоит ли лезть на рожон. Лукашенко ослабил эту страшную для себя перспективу Майдана. Он твердил в последние недели, что «Майдана я в Беларуси не допущу». Такой жесткий и консолидированный авторитарный режим через урну на избирательном участке победить невозможно.
Такой жесткий авторитарный режим через урну на избирательном участке победить невозможно
Это азбука политологии — когда используются электоральные процедуры и вместе с ними оказывается сильное давление на режим посредством улиц, то тогда есть шансы что-то изменить. И в этом ошибка штабов Бабарико и Цепкало, потому что в них собрались технократы и юристы, которые думали, что процедурой побьют режим. Они и сейчас по инерции устроили культурные очереди из людей с жалобами на отказ в регистрации Бабарико и Цепкало к Центризбиркому. В конце концов, пришел ОМОН и стал их винтить. Этих высоколобых, рафинированных интеллигентов мордой в асфальт кладут, знакомя тем самым с реалиями белорусской политики. Старая оппозиция злорадствует сейчас, понимая, что новая оппозиция наступили на эти грабли, думая, что она такая умная и шустрая, а на самом деле против лома нет приема.
Это реальная проблема, потому что у старой оппозиции есть опыт ведения кампаний. Она уже битая и у неё уже есть какие-то знания и структуры. Только сейчас начинаются контакты между штабами кандидатов и традиционной оппозиции, потому что оказалось, что, чтобы провести митинг нужна заявка от партии. Если в митинге участвует больше тысячи человек, то частные лица не могут подавать такую заявку. Уже слишком поздно. Я думаю, что старая оппозиция не будет таскать каштан из огня для новой волны. Это тоже одна из проблем — разобщенность этих волн и движений против режима Лукашенко.
В этой кампании Лукашенко для себя основную задачу уже решил, хотя, конечно, будут ещё какие-то спонтанные выступления. Есть ещё пять дней досрочного голосования. Это одна из фишек режима — прогоняют 30-35% электората через досрочное голосование. Это зависимые категории — бюджетники, военные, милиционеры, студенты. Как убеждена оппозиция, весь этот массив бюллетеней фальсифицируется. Ночью эти ящики стоят на участках, и там можно легко вбросить стопку бюллетеней с нужными отметками. Треть голосов властям уже обеспечивается. Поэтому и несостоятельна идея бойкота, о которой некоторые оппозиционеры сейчас заговорили. Все равно придет твердый электорат Лукашенко – это, как минимум, 20-25%.
Хоть и был запущен мем «Саша 3%», ситуация вокруг Лукашенко несколько другая. На самом деле рейтинг Лукашенко в районе 20%, судя по косвенным симптомам. Точных данных нет, потому что независимая социология убита в Беларуси. Сейчас власть стала пытаться через своих приближенных социологов протаскивать другие цифры, якобы свидетельствующие об огромном рейтинге Лукашенко, но общество этому не верит. Тем более, что в апреле был слив информации — случайно попала одна цифра исследования Института социологии РАН, и оказалось, что в Минске рейтинг доверия Лукашенко составляет 24%. Это рейтинг доверия, а электоральный рейтинг как правило ниже на несколько процентов. Поскольку пошла волна репрессий, то рейтинг сейчас стал еще ниже. Это не 3%, но это гораздо меньше, чем Лукашенко имел в лучшие времена, и ему не дает это покоя, ему дискомфортно, потому что он привык рисоваться эдаким народным президентом, а оказывается, что народная любовь остыла и её нечем подогреть.
Лукашенко дискомфортно - народная любовь остыла и её нечем подогреть
В прежние времена он подбрасывал материальные подарки к выборам и таким образом стимулировал электорат, а теперь средняя зарплата в долларах ниже, чем была перед выборами 2010 года. Он тогда хвалился, что всем дал по $500. Тогда, в 2010 году, это ещё было ничего. В декабре 2010 года зарплата была $529, а теперь она колеблется в районе 500. Люди видят, что 10 лет прошло впустую. И это в Минске ещё более или менее, как и в Москве, которая относительно сытый и благополучный город. Выйдите за кольцо, и там уже совсем другая реальность начинается. Так и в Беларуси — депрессивные регионы ужасно выглядят, и там даже за 200 долларов трудно найти работу. Вот эта безнадёга и осознание, что при Лукашенко ничего не изменится и толкают народ на выступления. Хотя вот так сейчас силовыми методами недовольство загоняется внутрь, но это как болезнь внутрь загонять. Конечно, напряжение в обществе будет нарастать.
Артём Шрайбман
Тихановскую зарегистрировали потому, что власти объективно полагают, что от неё уже не исходит никакой угрозы — она сторонится политики, не выступает с публичными заявлениями и агитациями, у неё на руках двое детей, а муж и все активисты в тюрьме. Как бы это ни выглядело, но её возможности вести кампанию или координировать протесты очень ограничены — человек никогда не был в политике и не планировал ею заниматься.
Для конкуренции необходим человек, способный ее составить, необходима возможность узнать объективные результаты процесса. Так получилось, что в Белорусии избирательный процесс жестко контролируется, причем на разных уровнях, и этот контроль гораздо сильнее, чем в России.
Процент, который Бабарико или Тихановская получили бы, вполне понятен и находится ниже пяти. Вопрос лишь в том, насколько люди, которые остались в бюллетене или вне его, смогут мобилизовать протест с целью отстоять свою украденную победу. А они не смогут, вернее, это не принесет никаких желаемых результатов.
Снятие Бабарико, на мой взгляд, такой потенциал снижает. Одно дело отстаивать украденную победу, а другое дело - просто идти общим протестом против Лукашенко или за технического кандидата Тихановскую. Это разной степени возмущение. В этом смысле власть дает каким-то людям протестовать сейчас, потому что они возмущены недопуском к регистрации Бабарико, а часть оставить на потом, потому что так власти будет легче справиться.