Новости
Мещанский суд Москвы 26 июня вынес приговор по делу «Седьмой студии». Кирилл Серебренников, Юрий Итин и Алексей Малобродский получили условные сроки, Софью Апфельбаум освободили от наказания. Со всех фигурантов дела, кроме Апфельбаум, суд постановил взыскать 129 миллионов рублей. Арестованное у них имущество - квартиры, машины и прочее - обращено в доход государства. Процесс по этому делу длился с лета 2017 года, никто из обвиняемых не признал свою вину. Вениамин Смехов, Гарри Бардин, Лев Рубинштейн, Павел Лунгин и Антон Долин рассказали The Insider, что они думают о приговоре. Все они сходятся во мнении, что приговор вызывает двойственные ощущения.
Павел Лунгин
У меня смешанные чувства. С одной стороны, я рад, потому что с ужасом думал, что после суда придется паковаться в автозак, ехать в СИЗО и начинать какой-то неведомый кошмар. С другой стороны, вызывает глубокое возмущение, что приговор суда называет Серебренникова организатором преступной группы, мошенником, что они составили преступную группу и он признан виновным, что он судим и осужден. Это не соответствует действительности и это неправда. Это похоже на ситуацию, когда большой волосатый кулак подносят к роже интеллигента и говорят: «Ну, что боишься? Бойся. Гуляй пока, но бойся».
Мы все живем в таком странном мире, когда нам на голову падают кирпичи, а мы говорим: «Ну, слава богу не по голове, а по ноге». Почему падают кирпичи — никто не задает вопрос.
Я считаю, что это скверный суд. Маленькая тактическая победа, но стратегическое поражение, которое говорит о том, что наша репрессивная система продолжает жить абсолютно автономно, абсолютно бесчеловечно, абсолютно иррационально. Это система, которая может тебя осудить за поставленный спектакль, отпустить, а потом снова арестовать, снова отпустить. Это вызывает ужас.
С другой стороны, не будем трагически к этому относиться, потому что если бы Кирилл и его товарищи получили реальные сроки, это означало бы начало нового периода. Но этого не произошло. Нам сказали: «Времена не изменились, живите как раньше и бойтесь. Бойтесь». С этим мы и расходимся.
Вениамин Смехов
Сегодня на протяжении трех часов в суде происходило рутинное издевательство на мотив трехлетнего издевательства, после чего «разрешение», как говорят в музыке, показалось желанным. Обвинители врали, грубили, вели себя дикарским образом, путались во всех ими же придуманных претензиях, путали времена назначенных и не назначенных законов. На все это сильно, четко, мужественно и уверенно ответили директора театра, полностью доказав свою невиновность.
Все это так очевидно, прозрачно. Появление у Мещанского суда очаровательных девушек в белых одеждах с портретом Володи Высоцкого и цитатой из Жиглова: «Вор должен быть наказан». А сами носительницы этих молодогвардейских выпадов против всех нормальных людей не могут отличить Высоцкого от Маяковского. Эта неопрятность, эта бесстыдная неотмытость слов и мыслей… Но зато в руках оружие грубых слов: «Преступление, воровство».
На фоне миллионных преступлений в бизнесе, предпринимательстве, в государственных учреждениях - это зыбкое, нежное исключение из правил. Мы все знаем, что ни один спектакль в нашей огромной стране не может быть поставлен без обналичивания каких-то бюджетных средств. Этой нормой размахивают как последней шашкой, всерьез наказали людей трехлетним издевательством.
Гарри Бардин
Я рад, что они на свободе. То, что сопутствует этому, как сказал Шендерович: «Рабам дали по морде, но оставили на свободе». Ну да, в какой-то степени он прав, но на свободе. И я рад. Я думаю, что это не без влияния общественности. Давление общества сработало. Все это было бы чересчур.
Перед голосованием они испугались негативной реакции интеллигенции. Сработали какие-то рычаги. Я рад. Мы друзья и я от этого не открещиваюсь.
Что касается «обращения в доход государства арестованного имущества», я готов поселить Кирилла у себя дома в конце концов. Будем надеяться, что не так все трагично. Слава Богу.
Антон Долин
Я испытываю большое облегчение, потому что поставлена точка в этом деле. Надеюсь, что это точка, и что хуже не будет. Мы же привыкли ждать худшего. Три-четыре человека, которые жили под дамокловым мечом нашего непредсказуемого правосудия так называемого могут теперь пойти домой и заняться тем, чем хотят, не связанным с приготовлением к казни.
То, что они признаны виновными и что им запрещено занимать определенные должности, а также то, что им назначены огромные штрафы — все это абсолютное безобразие, и надежды на то, что это безобразие в ближайшем будущем будет исправлено, конечно нет. Я думаю, что эти слова сейчас повторяют все, кто интересовался этим делом.
Лев Рубинштейн
У меня двойственное ощущение — с одной стороны укладываются слова «гады» и «суки», потому что обвинили совершенно ни в чем не виноватых людей, а второе — это вполне естественная человеческая радость от того, что люди будут не на цугундере, а дома.
Мы с Алексеем Малобродским приятели, и я за него особенно рад. Про него хочу сказать отдельно, потому что я его знаю довольно давно как театрального менеджера, всегда его уважал и как симпатичного человека, интеллигента, прекрасного по мнению всех специалиста, но вот эта история показала его еще и как доблестного, мужественного, во всех отношениях отважного человека. У меня теперь к уважению прибавилось еще и восхищение. Так глупо говорить, но если искать какой-то положительный момент во всей этой судебной истории — то это он. Он каких-то людей высветил по-разному. Мне понравилось, как все себя там вели, я на нескольких заседаниях-то был — и Кирилл, с которым я знаком очень шапочно, и Соня, которую я знаю чуть лучше, Юрия Итина я вовсе не знал раньше. Они удивительно достойно, спокойно себя повели. Если резюмировать, на сегодняшний день я рад, а как будет дальше с этими штрафами гигантскими — это надо обсуждать.