Новости
Бывший глава ФРС Алан Гринспен и журналист Адриан Вулдридж считают, что главная причина стагнации американской экономики связана с политикой социальных пособий и льгот. «Американцы предпочитают считать, что они «заработали» свои пособия и льготы: они просто получают обратно с процентами то, что вложили в трастовые фонды. <...> В одном из рекламных роликов Американской ассоциации пенсионеров главный герой заявляет: «Я заработал свою Medicare и свою пенсию». На деле это иллюзия. В целом американцы вкладывают меньше, чем получают», - The Insider публикует отрывок из книги «Капитализм в Америке: история», которая выходит в издательстве «Альпина Паблишер».
Так почему же страна оказалась в застое? Самая главная причина этого — увеличение пособий, препятствующих росту производительности: целый набор социальных льгот (прежде всего пенсионного обеспечения, Medicare и Medicaid ), которыми американцы пользуются просто по праву американского гражданства. В течение первых 30 лет после введения в действие системы социального обеспечения в 1935 г. рост пособий был относительно скромным — за исключением скачка, который пришелся на период после Второй мировой войны. Затем он резко ускорился: с 1965 по 2016 г. социальные пособия увеличивались в среднем на 9% ежегодно. Доля ВВП, направляемая на социальные выплаты, выросла с 4,6 до 14,6%, что стало сильнейшим дестабилизирующим фактором.
США сегодня буквально скованы этими пособиями. 55% всех американских домохозяйств получают денежную или эквивалентную натуральную помощь, по крайней мере в рамках одной крупной федеральной программы социальных льгот. Почти все американцы старше 60 лет получают пенсию и входят в программу Medicare . 80% американцев, живущих в семьях (домохозяйствах), возглавляемых матерями-одиночками, пользуются льготами и пособиями; в семьях, претендующих на получение таких пособий, живут 58% американских детей. Около 120 млн американцев (две трети получателей) обращаются за пособиями в рамках двух или более программ, а около 46 млн (почти треть) — в рамках трех или более программ.
Режим предоставления пособий весьма слабо связан с реальными нуждами: более 90% помощи по социальному страхованию приходится на единственную демографическую группу, которая при этом определяется скорее возрастом, чем потребностями в такой помощи, — людям 65 лет и старше. Правительство выделяет около 50 000 долл. в год в рамках пенсионного обеспечения и Medicare на типичную супружескую пару пенсионеров, вышедших на пенсию в возрасте 66 лет в 2016 г., что всего на 6000 долл. меньше медианного дохода американских домохозяйств в целом. А эти пенсионеры жили в наиболее благополучный период в истории Америки! Они также могут рассчитывать на то, что проживут дольше, чем предыдущие пенсионеры. Бремя содержания этого «позолоченного поколения» ляжет на нынешних работников, которые имеют гораздо меньше возможностей, чем некогда их родители, и должны одновременно обеспечивать своих детей.
По своей природе расходы на социальные нужды в основном осуществляются в режиме «автопилота»: люди зачисляются в социальные программы, а выплаты производятся по фиксированным формулам. Таким образом, пособия увеличиваются по фиксированной ставке независимо от того, как функционирует экономика или кто находится в Белом доме. Президенты могут твердить о достоинствах малого правительства, сколько им заблагорассудится. Ключевые социальные программы неизбежно будут расширяться по мере старения населения, роста цен и расходов на здравоохранение. Расходы на финансирование трех основных социальных программ — пенсионного обеспечения, Medicare и Medicaid — в настоящее время составляют почти 50% федерального бюджета, и в ближайшие десятилетия эта сумма будет расти, независимо от того, какая партия будет находится у власти.
Однако повлиять на темпы роста — в силах президента. С 1965 г. расходы на социальные пособия , как ни странно, росли быстрее при президентах- республиканцах (на 10,7% в год), чем при президентах- демократах (7,3% в год). Билл Клинтон не только контролировал расходы на социальные пособия лучше, чем Рональд Рейган (4,6% в год против 7,3% в год), он внес радикальные изменения в систему социального обеспечения (хотя, надо признать, по настоянию Конгресса, который контролировали республиканцы). Джордж Буш–старший добавил в список льготных новые лекарства, не предоставив средств для финансирования этого, что такой консервативный в финансовом отношении президент, как Билл Клинтон, никогда бы не сделал. Обе партии пытаются «перекупить» голоса избирателей (некоторые республиканцы оправдывают свою готовность тратить государственные деньги тем, что в противном случае их потратят демократы). Даже избиратели, считающие себя консерваторами и сторонниками малого правительства, не готовы отказаться от прав на льготы и пособия — эту позицию лучше всего выразили активисты «Партии чаепития», потребовавшие от Барака Обамы не трогать «их» Medicare.
Эта история иллюстрирует одну из особенностей системы льгот и пособий, которая так затрудняет ее реформирование. Американцы предпочитают считать, что они «заработали» свои пособия и льготы: они просто получают обратно с процентами то, что они вложили в трастовые фонды. В их головах оплачиваемое налогоплательщиками «подаяние» (которое можно и сократить) принципиально отличается от «возврата сделанных вложений» (а это уже святое). В одном из рекламных роликов Американской ассоциации пенсионеров главный герой заявляет: «Я заработал свою Medicare и свою пенсию». На деле это иллюзия. В целом американцы вкладывают меньше, чем получают: для восполнения дефицита актуарного баланса потребуется постоянное повышение налогов на треть или постоянное сокращение пособий на четверть. В отсутствие таких изменений у Целевого фонда социального обеспечения закончатся деньги к 2034 г., а у фонда Medicare — к 2029 г. Но идея «возврата моих денег» — иллюзия настолько сильная, что делает реформу практически невозможной. Виктор Гюго однажды сказал, что в политике нет ничего более мощного, чем идея, время которой настало. Он был не прав: самая мощная вещь в политике — это обильно дотируемые пособия, которые, как убежден их получатель, он полностью оплатил.
Самое важное, федеральные пособия ограничивают возможность для свободного маневра. Индекс фискальной демократии Стёрле- Рёпера определяет, какая часть бюджетно- налоговых решений в США принимается автоматически, а какую возможно распределить, то есть предусматривает определенную свободу при принятии решений. В 1962 г. примерно две трети всех федеральных расходов производились по усмотрению правительства. В середине 1960-х гг., после введения системы социальных пособий Джонсона, объем таких расходов стал резко уменьшаться. В 1982 г. этот показатель упал ниже 30%. К 2014 г. он составил около 20%, а к 2022 г. должен упасть ниже 10%.
Федеральные пособия вытесняют внутренние сбережения . Приведенная далее диаграмма демонстрирует удивительную статистическую стабильность: с 1965 г. сумма социальных пособий (льгот) физическим лицам и валовых внутренних накоплений (в процентах от ВВП) оставалась неизменной. Постепенный рост пособий в процентах от ВВП соответствует зеркальному снижению среднего объема валовых внутренних сбережений в процентах от ВВП. Это означает, что выплаты не просто вытесняют внутренние сбережения, но и делают это почти в эквивалентных объемах — доллар за доллар.
Главным движителем производительности (почасовой выработки) являются запасы капитала (или накопленные чистые инвестиции). Валовые внутренние инвестиции (чистые инвестиции плюс амортизация) финансируются за счет валовых внутренних сбережений и с 1992 г. чистых сбережений, заимствованных из-за рубежа (по существу, это дефицит текущего счета Америки). Бесконечно долго занимать за рубежом невозможно: ко второму кварталу 2016 г. общий объем таких займов составил уже 8 трлн долл. Внутренние инвестиции должны в конечном счете опираться на способность страны накапливать средства и инвестировать их в основной капитал, которая снижается. Подавляющее большинство статистических данных свидетельствует о тревожной тенденции: значительная доля роста затрат на социальные пособия финансируется правительством за счет налогов, что вытесняло частные сбережения, за счет которых в ином случае можно было бы финансировать внутренние капиталовложения и рост производительности.