«Хотите навредить Путину — экономьте энергию!» Отказ Запада от российского топлива приближает зеленое будущее

Курс на зеленую энергию

28 февраля, всего через несколько дней после российского вторжения в Украину, межправительственная группа экспертов по изменению климата при ООН (МГЭИК) выпустила очередной, уже шестой доклад о состоянии климатических систем Земли. МГЭИК — самая авторитетная научная комиссия по оценке и прогнозированию тех последствий, которые несет в себе вмешательство человека в климат планеты. Год от года тон этих докладов становится все тревожнее и настойчивее; в последнем отчете 330 ученых со всего мира предупреждают, что время на принятие спасательных мер истекает.

При нынешнем раскладе около 40% населения Земли находятся в «крайне уязвимом» положении: наводнения, засухи, штормы и другие экстремальные погодные явления, вызванные климатическими сдвигами, причиняют людям и животным гораздо больший урон, чем предполагалось. Генеральный секретарь ООН Антониу Гутерриш назвал доклад «атласом человеческих страданий». Страдания, основной причиной которых стало аномальное насыщение атмосферы парниковыми газами и рост температуры планеты, — результат добычи и сжигания ископаемых ресурсов.

Многие европейские политики, ознакомившиеся с первыми пятью докладами, уже давно поставили климатическую повестку во главу угла. Евросоюз намерен отказаться от ископаемых видов энергоносителей и снизить парниковые выбросы до нуля к середине XXI века. Для этого он взял «Зеленый курс» (Green Deal) на декарбонизацию — полный переход от ископаемых источников энергии к возобновляемым. Достичь таких амбициозных целей планировалось благодаря повсеместному внедрению солнечных панелей и ветрогенераторов, изоляции зданий, установке тепловых насосов, а главное, благодаря урезанию угольной промышленности на 70% и снижению потребления нефти и газа на 30%. К концу 2030-х годов возобновляемые ресурсы должны были обеспечить 40% всего энергопотребления в Европе. Правда, ради такого кардинального перехода предстояло перестроить всю европейскую экономику.

Пока мощностей возобновляемой энергетики не хватает для полной замены углеводородного топлива, поэтому европейские лидеры рассчитывали и дальше использовать для обогрева домов, заправки автомобилей и выработки электричества углеводородное топливо, постепенно сокращая его потребление. Более того, свет и ветер — явления непостоянные, поэтому при облачности и безветрии придется все равно по старинке прибегать к сжиганию какого-нибудь ископаемого топлива. И это почти наверняка будет газ.

Евросоюз импортирует 45% всего необходимого ему природного газа из России. Главные покупатели российского газа — Германия и Италия, которые покрывают им около 50% и 40% внутренних потребностей соответственно. Некоторые страны вроде Латвии и Чехии обеспечивали себя на 100% российским газом, что не помешало, впрочем, Латвии вместе с другими балтийскими странами полностью отказаться от российского газа сразу после начала войны. Россия также является для ЕС крупнейшим поставщиком нефти (треть всего рынка) и дополнительно экспортирует миллионы тонн различных нефтепродуктов.

Однако Еврокомиссия собирается признать экологически чистыми и «устойчивым» топливом именно природный газ, так что без войны страны центральной Европы вряд ли прекратили бы закупать российский газ в ближайшем будущем, хотя и до этого рост цен на газ, тлеющий украинский кризис и нарастающее напряжение между Россией и НАТО подталкивали европейских лидеров к тому, чтобы пересмотреть растущую зависимость блока от импорта российских энергоносителей. Та же Германия, крупнейший покупатель российских углеводородов (помимо газа она импортирует из России половину всего угля и треть нефти), еще до войны рассчитывала к 2050 году полностью исключить из своей экономики ископаемое топливо и вкладывает сотни миллиардов евро в возобновляемую энергетику. В этой перспективе строительство «Северного потока 2» выглядит для части немецких чиновников дорогим и бестолковым проектом, ведь очевидно, что в будущем Германия будет все меньше нуждаться в газовом сырье.

Газопровод Молотова-Риббентропа

И все же нынешний канцлер Германии Олаф Шольц и его коллеги по партии поддерживали строительство дополнительного газопровода и вообще выступали за налаживание отношений с Россией. В последние годы Германия выделялась среди европейских стран тем, что неохотно поддерживала антироссийские санкции, несмотря на угрозу вторжения отказывалась посылать в Украину оружие и даже запрещала другим странам снабжать украинцев оружием немецкого производства. Критики обвиняли Германию в том, что она ставит энергетические потребности выше европейского единства, не видя или предпочитая не видеть, что Германия намеренно связывает себя с Россией торговыми отношениями.

Экономические связи, основанные на поставках энергоресурсов, оставались какой никакой гарантией мира — ниточкой, связывавшей Россию с европейскими странами. Германия видела в этом способ смягчить российскую агрессию и потому, несмотря на возражения США, одобрила строительство второго «Северного потока». В результате вплоть до самого начала войны страны не могли согласовать свои позиции и выступить единым фронтом против угрозы российского вторжения.

Польша и страны Балтии, которые ничего бы не выиграли от прокладки нового газопровода, на протяжении многих лет оспаривали его строительство. Варшава, оставленная в стороне от всех обсуждений, даже сравнила проект «Северный поток 2» с пактом Молотова-Риббентропа — договором о ненападении, который СССР и Германия заключили в 1939 году; тогда в преддверии войны Польша оказалась фактически разделена пополам. Нынешнее российско-германское сотрудничество в сфере энергетики напомнило полякам то самое «соглашение через головы остальных», подписанное перед самым началом Второй мировой войны. К концу 2021 года газопровод был готов к запуску, а в начале 2022 года Россия напала на Украину.

Санкции: ожидания и реальность

Светлана Краковская, украинский климатолог и ведущий автор последнего оценочного доклада МГЭИК, прямо называет текущую войну «углеводородной». И действительно, Евросоюз (и в меньшей степени Великобритания) каждый день покупает у России нефти и газа на сотни миллионов долларов; только за первый месяц войны ЕС выплатил ей 35 млрд евро. Мало какой регион в мире настолько зависит от российского ископаемого топлива, и эта зависимость буквально подпитывает военные действия на его восточных окраинах. Шольц признается, что в ближайшее время европейцы никак не смогут обеспечить себя альтернативной энергией для обогрева, передвижения, выработки электричества и поддержания промышленности — а значит, не смогут ослабить экономическую хватку России.

Если бы политики прислушались к биологам, экологам, климатологам, геологам, физикам и океанологам хотя бы 10 лет назад, энергоснабжение вряд ли превратилось бы в оружие в сегодняшней войне и уж точно не поставило бы западный мир в такое уязвимое положение. Профессор политологии и эксперт по климатической геополитике Франсуа Жеменн, другой ведущий автор недавнего доклада МГЭИК, считает, что президент России «принял решение вторгнуться на Украину, потому что сделал ставку на то, что санкции в отношении него — или в отношении России — будут незначительными, ведь европейские системы энергообеспечения в огромной степени зависят, в первую очередь, от российского газа».

Тем не менее санкции оказались на редкость жесткими. США запретили импорт из России любых энергоносителей (хоть газ они не закупают, а российская нефть составляла на американском рынке всего 3%). Великобритания заявила, что откажется от нефтепродуктов из России к концу этого года; она импортировала 8% российской нефти и еще меньше газа — 5%. Правда, сменить поставщика нефти относительно легко: это товар, который покупается на очень ликвидном мировом рынке и поддается транспортировке на танкерах. Та же Германия к концу года рассчитывает полностью отказаться от нефти из России. Гораздо сложнее дела обстоят с трубопроводным газом, поставки которого обычно происходят по долгосрочным двусторонним контрактам. Именно ими европейские страны пока что прочно связаны со страной, напавшей на Украину.

Газовая развилка для Евросоюза

Страны-участницы Евросоюза уже договорились на две трети снизить потребность в российском газе к концу этого года и добиться независимости от российского горючего «задолго до 2030 года». Для этого они планируют наладить поставки газа из других стран, ускорить переход на возобновляемую энергетику, вкладываться в водородное топливо и регулировать цены на энергоносители. На то, чтобы заместить долю российского газа на европейском рынке, уйдет как минимум несколько лет. Однако война на Украине дала Европе четкий сигнал — бросить все усилия на обретение энергетической независимости в долгосрочной перспективе.

На первых порах Еврокомиссия предложила закупать газ сообща (чтобы избежать конкуренции и роста цен), а также заполнить хранилища до начала следующего отопительного сезона на 80-90%. Для этого европейские лидеры постараются в ближайшие месяцы найти новых поставщиков трубопроводного газа — например, в Норвегии, Алжире или Азербайджане. Тем временем Евросоюз планирует нарастить импорт сжиженного природного газа (СПГ) из США, Катара, Египта или Австралии. Охлажденный жидкий газ можно доставлять в танкерах из любой точки планеты, и ЕС уже заключил соглашение с США о поставке 15 млрд кубометров такого газа.

Попытки найти альтернативу российскому трубопроводному газу осложняются тем, что большинство производителей сжиженного газа в мире уже работают на историческом пределе, и выжать дополнительные объемы поставок будет крайне трудно. Иными словами, сейчас свободного газа почти нет. Кроме того, СПГ мало доставить — его нужно еще и «распаковать»: преобразовать обратно в газ на специальных регазификационных терминалах, которых в Европе мало (в Германии, например, их вообще нет). Так что даже если Евросоюз обеспечит себя нужным объемом газа, мощности имеющихся терминалов на его переработку не хватит — придется строить новые.

Это ставит под угрозу планы Европы по декарбонизации и достижению нулевых выбросов к 2050 году. В ближайшее время ей предстоит принять историческое решение. Европейская газовая инфраструктура была построена в большой степени с оглядкой на импорт российских углеводородов, и теперь встает вопрос: вкладываться ли в угасающую газовую отрасль ради того, чтобы заменить поставки из России в краткосрочной перспективе? Не обернутся ли инвестиции в дорогие, лишенные будущего инфраструктурные проекты все той же зависимостью от ископаемого топлива?

Шольц, уже объявивший о строительстве в Германии первых двух СПГ-терминалов, предположил, что впоследствии их можно будет переоборудовать под прием и хранение водородного топлива (правда, эксперты сомневаются в том, что это технически возможно). Так или иначе, канцлер Германии заявил, что отныне процесс обретения независимости от российского газа в Европе стал необратимым и завершится быстрее, чем можно было бы ожидать. Не в последнюю очередь благодаря усиленному развитию зеленой энергетики.

«Хотите навредить Путину — экономьте энергию»

Нынешнее законодательство обязывает Евросоюз так или иначе сократить выбросы парниковых газов на 55% к 2030 году. Великобритания и США тоже с переменным успехом делают шаги к декарбонизации. Война на Украине вполне может стать переломным моментом в международной борьбе с изменением климата. Франсуа Жеменн отмечает, что она уже поставила крест на нескольких крупных инвестиционных проектах, связанных с ископаемыми энергоресурсами. Так, Германия заморозила сертификацию «Северного потока 2», и вероятность того, что в обозримом будущем газопровод будет введен в эксплуатацию, стремится к нулю — гораздо вероятнее, что Россия осталась со своим мертворожденным проектом на руках. Жеменн надеется, что этот кризис ускорит переход на возобновляемые источники и возродит атомную энергетику.

Мирный атом тоже вот-вот признают в Евросоюзе «зеленым», правда энтузиазм это вызывало не у всех. Например, Италия полностью закрыла все атомные электростанции в стране; Германия тоже объявила о сворачивании атомных программ после аварии на Фукусиме в 2011 году. В то же время Франция уже обеспечивает 70% электричества с помощью атомной энергии и планирует расширять ее применение — это большой степени защищает страну от колебаний цены на газ. В свете последних событий Великобритания также возродит интерес к атомной энергетике. Вероятно, чтобы преодолеть кризис, в ближайшее время ЕС тоже придется сделать ставку на атомную энергию. Правда, как бы эффективно она ни заменяла газ для выработки электричества, остается вопрос газовых плит и обогревателей.

По расчетам Международного энергетического агентства, если жители Евросоюза скорректируют свои термостаты всего на 1°C, это уменьшит потребление газа на 10 миллиардов кубометров в год. А если снизить температуру в доме сразу на несколько градусов, Европе не понадобится весь тот сжиженный газ, который она планирует спешно закупать. Несмотря на то, что ни один (даже европейский) политик не в восторге от идеи советовать людям потреблять меньше, подобные предложения уже звучат. Председатель Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен считает, что независимости от российского топлива можно добиться, снизив расход домохозяйств. А немецкий министр экономики и защиты климата Роберт Хабек прямо заявил: «Если вы хотите хотя бы немного навредить Путину, экономьте энергию».

Перспективы зеленого перехода

Наконец, этот энергетический кризис может подтолкнуть Евросоюз к тому, чтобы еще быстрее завершить переход на возобновляемые источники энергии. В первые две недели российского вторжения ЕС заявило о планах установить беспрецедентное количество солнечных панелей, ветровых мельниц и тепловых насосов. В качестве горючего предлагается использовать два вида так называемого экологически чистого топлива — биогаз и водород. Европейские чиновники все больше склоняются к тому, что чистая энергетика — единственный разумный выход из кризиса. Правильная реакцией на происходящее — это совершенно точно «больше зеленой энергии, а не меньше», считает Кадри Симсон, европейский комиссар по вопросам энергетики.

Однако здесь многое упирается в несовершенство технологий энергохранения: перебои в подаче солнечной и ветровой энергии должны восполняться запасами из специальных накопителей, но их разработка — главный камень преткновения возобновляемой энергетики. Кроме того, в производстве солнечных батарей, ветрогенераторов и аккумуляторов для электромобилей используются редкие ценные металлы, важнейшими поставщиками которых являются Россия и Украина. Конфликт между этими странами грозит заблокировать техническое оснащение зеленой энергетики.

Россия занимает второе место в мире по объемам добычи платины и палладия, драгоценных металлов, которые входят в состав оборудования по выработке водородного топлива. Для производства электрических аккумуляторов необходимы никель и кобальт, а Россия — второй в мире поставщик кобальта и, кроме того, обеспечивает 12% мировых поставок никеля (из-за чего в начале марта цена на никель взлетела до небывалых 100 тысяч долларов за тонну). Украина, в свою очередь, крупнейший в мире экспортер так называемых благородных газов: неона, криптона, ксенона. Они нужны для изготовления полупроводниковых микросхем — важнейшего компонента любой электроники.

Таким образом, война в Украине указала и на то, что странам пора укреплять внутренний потенциал для зеленых технологий. Рост цен на редкие компоненты привели к расцвету их добычи и производства за пределами России. Так, США и Австралия инвестируют в разведку новых месторождений и обработку редких металлов, а на Филиппинах в этом году должны заработать 12 новых никелевых шахт.

Наученные горьким опытом государства, выбравшие путь декарбонизации, должны убедиться, что в сфере производства возобновляемых источников энергии они не попадут в новую зависимость от России. Оливия Лазард, внештатный научный сотрудник Европейского Центра Карнеги, отмечает, что в 2021 году Евросоюз заключил с Украиной договор о поставке материалов, незаменимых для декарбонизации и цифровизации, поэтому одной из причин российского вторжения на Украину может быть желание прибрать к рукам дополнительные минеральные ресурсы — и таким образом усилить сырьевую зависимость Европы.

Уголь возвращается?

Некоторые политики и эксперты все же склоняются к тому, что энергетическая безопасность пока не совместима с декабонизацией. Внедрение возобновляемой энергетики требует времени, и не решит проблему в краткосрочной перспективе, поэтому сначала нужно решить энергетический кризис, а потом вернуться к климатическому. Такова, например, позиция США, Китая и в какой-то степени Великобритании, в приоритете у которых — увеличить производство собственных нефти и газа; США даже пытаются убедить Венесуэлу и Иран нарастить добычу нефти.

Несмотря на то, что администрация Джо Байдена давала смелые обещания о нулевых выбросах к 2050 году и предлагала субсидировать борьбу с изменением климата на 500 миллиардов долларов, его зеленая повестка не получила большой поддержки. Сегодня в США производство природного газа и нефти растет и приближается к рекордным показателям — об этом сообщает пресс-секретарь Белого дома Джен Псаки (одновременно заявляя, что «истинной энергетической безопасности можно добиться лишь сокращая зависимость от ископаемого топлива»). Выстроить энергетическую независимость США планируют благодаря рекордно интенсивному «домашнему» бурению.

Однако самым неожиданным — и самым тревожным для климата — последствием российского вторжения в Украину стало возможное возвращение в европейскую энергетику наиболее старомодного и «грязного» ископаемого горючего, угля. При сжигании угля выделяется в два раза больше СО2, чем при сжигании газа, и в полтора раза больше, чем при сжигании нефти. Последние 10 лет Евросоюз постепенно закрывал угольные электростанции и намеревался полностью отказаться от импорта угля. Казалось, у угольной промышленности в Европе нет будущего, но затем по миру прошла пандемия. В 2021 году экономика многих стран нуждалась в срочном возрождении, и вместе с потребностью в энергии возрос и интерес западных стран к углю. В прошлом году, впервые с 2012 года доля угольной энергетики в Европе выросла — и сразу на 18%. США, в свою очередь, произвели на угле больше электричества, чем при активном стороннике этой отрасли Дональде Трампе. Такой поворот сразу же сказался на глобальных годовых выбросах.

Cейчас, когда рынок энергоресурсов переживает глубочайший кризис и есть угроза лишиться поставок российского газа, некоторые страны Европы видят смысл в том, чтобы ненадолго вернуться к углю. Германия приостанавливает сворачивание угольной энергетики; Италия не исключает, что вновь запустит угольные электростанции; Чехия и Болгария возвращаются к сжиганию угля; Румыния краткосрочно нарастит темпы угледобычи. Китай тоже может усилить производство угля: несмотря на то, что страна закупает в России всего 5% газа и 10% нефти, при дефиците газа Китай наверняка обратится к своему излюбленному энергоресурсу. Сторонники такой стратегии утверждают, что хоть в ближайшем будущем эмиссия парниковых газов и увеличится, в глобальной перспективе это приблизит нас к устойчивой экономике, ведь тем временем страны будут активно устанавливать возобновляемые источники энергии.

Историческое десятилетие

Сейчас напряженный выбор между обеспечением энергетической безопасности и борьбой с глобальным потеплением стал центральной темой климатической дискуссии. В попытках дистанцироваться от российского сырья и заполнить образовавшийся пробел западные страны готовы пойти на увеличение выбросов — Антониу Гутерриш считает это «безумием». Единственный способ сбросить с экономики углеводородное иго — это переключиться на «ничейные» солнце и ветер, на энергию, которую министр финансов Германии Кристиан Линднер назвал «энергией свободы». Евросоюз вовсю разрабатывает законодательство, которое озеленит его экономику, но ирония в том, что этот регион и так быстрее всех движется к возобновляемой энергетике.

В США тоже звучат призывы переходить на чистую энергию, чтобы больше никогда не оказаться замешанными в конфликте, который питается ископаемым топливом. В основном, они исходят от членов Демократической партии, в том числе от авторов доктрины «Нового зеленого курса» (Green New Deal), которая предлагает в ближайшие двадцать лет законодательно добиваться устойчивого развития. Однако в США зеленые нарративы продвигаются гораздо медленнее, чем в Европе. Китай, Индия и Австралия тоже известны тем, что неохотно поддерживают климатические инициативы. Тем временем 80% энергии в мире до сих пор вырабатываются при помощи угля, нефти и газа. Такой расклад на годы вперед обеспечил картами «сидящих на ископаемом топливе фашистов вроде Владимира Путина». Так считает Джамал Раад, исполнительный директор американской организации Evergreen Action, которая борется с изменением климата:

«До тех пор, пока наша экономика зависит от углеводородов, мы остаемся во власти нефтедиктаторов».

С недавних пор вопросы климата играют все большую роль в международных отношениях. Мощная климатическая повестка Евросоюза оказывает воздействие на его договоренности с соседям, в том числе, со странами Восточного партнерства, куда входит и Украина. Рейчел Кайт, декан Школы права и дипломатии Флетчера при Университете Тафтса и бывший эксперт по климату Всемирного банка, предполагает, что именно решимость ЕС достичь нулевых выбросов через 20 лет повлияла на решение российского президента не откладывать вторжение в Украину, поскольку «каждый шаг Европы к чистой энергии ослабляет его экономическую хватку в регионе».

Климатическая осознанность и демократические принципы переплетены сильнее, чем кажется на первый взгляд. «Многие стратегии по снижению зависимости от России совпадают с мерами, которые призваны снизить углеродные выбросы», — отмечает Тейс ван де Грааф, профессор международной политики из Гентского университета. Опора на углеводородное топливо не только приближает климатический кризис, но и ослабляет политику, экономику и в конечном счете общество.

Ученые давно предупреждают: чтобы избежать климатической катастрофы, лучше оставить ископаемое топливо там, где ему место — под землей. Теперь в пользу этого появился еще один довод. Несмотря на то, что недавний доклад МГЭИК уже называет многие последствия изменения климата «необратимыми», тем не менее он описывает ближайшее десятилетие как окно возможностей — время, в которое еще можно успеть избежать худшего.