Политика
Новый закон принятый Радой в рамках исполнения Минских соглашений закрепил за территориями, захваченными сепаратистами, «особый статус». Губернатор Донецкой области Сергей Тарута объяснил The Insider чем ему не нравится этот закон, как сегодня обстоят дела в Донецке и почему население на оккупированных территориях может оказаться без пенсий и отопления
- Вы раскритиковали принятые на днях Верховной Радой законы об особом статусе некоторых районов на Донбассе, но какие вы видите альтернативы для урегулирования конфликта?
- Я приветствую любые шаги, которые сохранят жизни граждан Украины. При этом считаю, что главная задача – это деэскалация. Для этого нужно требование сложить оружие, и его мы в принятом законе не увидели. Должны быть конкретные сроки к которым обе стороны складывают оружие и только после этого наступает амнистия. Во-вторых, мы так ничего и не услышали об нашей границе, которая по-прежнему открыта. И третий вопрос – а кто является гарантом соблюдения договоренностей? Я бы поддержал тот формат, который был во время Женевских соглашений – есть три страны гаранта территориальной целостности Украины (Россия, Англия и США) плюс Европейский союз, и они должны контролировать обеспечение гарантий. Понятно, что представители ДНР и ЛНР – это не те люди, которые могут брать на себя какие-то обязательства, они вообще из другой жизни. А так - декларация есть, а как ее выполнять никто не знает. Пока ситуация в захваченных областях мало меняется, продолжают стрелять, в Донецке обстреливают аэропорт, останавливают машины, нападают на людей, грабят, забирают кого хотят. Непонятно кто гарантирует выполнение соглашений. Президент наш, когда убеждал депутатов, сказал, что весь текст соглашения согласован непосредственно с президентом России. Вот только каждый пункт этого текста можно трактовать двояко.
- Например?
- Есть много вопросов которые можно трактовать по-разному. Скажем, непонятно даже где идет граница этих «автономий», ведь фактически она сейчас иногда проходит через поселок – не может же часть поселка жить по украинским законам, а другая часть – по сепаратистским. При этом все системы жизнеобеспечения, вся инфраструктура, все государственные органы нас единые. Скоро зима, кто и как будет обеспечивать, например, отопление захваченных территорий? Инфраструктура разрушена и чтобы включить газ, надо зайти в каждую квартиру, открыть вентиль, продуть, а сейчас в очень многих квартирах людей нет – и все это нужно сделать в сотнях тысяч квартиры, это работы на год. А есть еще проблемы с водой, электричеством, кто будет восстанавливать инфраструктуру? А кто будет платить пенсии? А на чьи деньги будет существовать и суд и прокуратура и т.д?
- Хороший вопрос, на чьи? Сейчас за все продолжает платить Украина?
- Везде, где работают казначейства, в том числе пока и в Донецке, пенсии продолжают выплачиваться. Но там, где сепаратисты захватили казначейства – Шахтерск, Снежное, Макеевка, ряд городов Луганской области – там у нас просто физической возможности нет выплачивать пенсии.
- Как вы умудряетесь выплачивать пенсии в Донецке, если город под контролем сепаратистов?
- Ну как, у нас же до сих пор, например, работают и все заместители мэра, все районные администрации, коммунальные службы. Это же огромный город, там сейчас около 800 тысяч человек, поэтому туда где эти руководители ДНР не лезут, там везде продолжается работа. Они же лезут там, где им что-то нужно, режут заводы на металлолом, грабят банки и дома, такой у них бизнес. Проблема была только когда они захватили здание областного нацбанка и областного казначейства. Вот тогда была парализована система. Но нам после долгих встреч и переговоров с участием руководителя нацбанка страны, министра финансов, премьера и президента удалось обеспечить работу финансовой системы.
- Как вообще выглядит экономика захваченных областей? Они способны себя содержать сегодня?
шахты стоят, а уголь разворовывается и вывозится в Россию. Туда же, в Россию, уезжает и пшеница, которую руководство ДНР «арестовывает»
- Нет, мы же и раньше были реципиентами, а не донорами. К сожалению, с советских времен сохранился большой сектор убыточных шахт, их боялись закрывать, чтобы не ссорится с шахтерами, никто не создавал новые рабочие места. Поддержание этого порядка требует больших регулярных субсидий, в том числе – для закрытых шахт. А сегодня экономика получила вдобавок большой ущерб из-за того, что руководство ДНР и ЛНР режет заводы на металлолом и отправляют в Россию. Невозможно также наладить работу остановленных шахт, потому как все время существует угроза отключения от электроэнергии и воды. Так что шахты стоят, а уголь разворовывается и вывозится в Россию. Туда же, в Россию, уезжает и пшеница, которую руководство ДНР «арестовывает». Бизнес весь, конечно, уехал, остались только несколько торговых сетей, остальное парализовано.
- Во сколько эти издержки обойдутся украинскому бюджету?
- Думаю около миллиарда долларов, если считать зарплаты за 4 месяца, которые придется компенсировать несмотря на простой предприятий.
- Так если области теперь будут иметь «особый статус», может им теперь стоит самостоятельно находить средства?
- Это один из тех вопросов, на которые мы так и не увидели ответ в новом законе. Что означает этот «особый статус»? Если это территория Украины и там действует украинская конституция, то тогда, конечно, должны действовать и все государственные службы. Но тогда в чем «особый статус»?
- В первые дни после Минских договоренностей сообщалось о том, что Россия начала выводить войска. Все-таки как обстоит ситуация с контингентом российских войск?
- Я не военный и опираюсь на те данные, которые исходят из отчета военных, так вот они говорят о том, что уменьшение числа российских войск было очень незначительным, вместо этого происходила ротация. Если вначале речь шла о «вежливых людях» – хорошо выбритых, опрятных, хорошо говорящем на русском солдатах – то сейчас техника осталась та же, но люди уже другие, с бородами, не всегда говорящие по-русски, зачастую не славяне.
- Раньше речь шла об укреплении границы, строительстве какого-то забора и т.д. Я правильно понимаю, что сейчас это уже бессмысленно, потому что часть границы уже под полным контролем России?
- Было решение об укреплении границы, принятое на заседании Кабинета министров, и я на нем присутствовал, но это лишь условно называлось проектом «стена», потому что понятно, что никакая стена танк не остановит. Ров остановит, а стена нет. Так что есть решение об укреплении границы, средства на это выделены, но для того чтобы воплотить это в жизнь, необходимо в соглашениях с Россией оговорить этот момент, а пока это остается одним из множества неопределенных вопросов.
- Что можно сказать о настроениях жителей Донецкой области, как изменяется уровень поддержки сепаратистских настроений?
Раньше число желающих присоединиться к России доходило до 35-38%, затем, перед войной, это число снизилось примерно до 18% и в основном это пенсионеры и чиновники
- 23 года, с момента обретения независимости, на Донбассе не было ни одного конфликта на религиозной, этнической или языковой почве. Большой поддержки сепаратизма здесь никогда и не было, были скорее симпатии по отношению к России – что нормально, у нас много связей исторических, культурных, экономических и даже семейных с Россией. Сейчас эти тесные отношения разорваны и должно пройти какое-то время, чтобы перелистнуть эту страницу. Раньше число желающих присоединиться к России доходило до 35-38%, затем, перед войной, это число снизилось примерно до 18% и в основном это пенсионеры, надеющиеся на повышение пенсий, и чиновники, желающие повышения зарплат. А сейчас во время войны уже все хотят одного – они хотят больше не видеть здесь никаких боевиков, хотят чтобы не проливалась кровь. Сами же боевики любят говорить от имени народа, хотя народ-то их не выбирал. Вот если бы они еще провели выборы органов местной власти, причем без автоматов, с равным доступом, со всеми работающими государственными институтами – вот это был бы правильный, честный вариант. И никто же не хочет ссорится с Россией, у меня у самого было немало партнеров в России. Но мы все-таки разные. И мы должны уважать друг друга, помогать друг другу, а не лезть в квартиру другого. Это всегда будет восприниматься как агрессия.
- Как формируется сегодня общественное мнение в области, доступ к российским телеканалам сохраняется?
- На захваченных территориях только российские каналы и вещают, только поэтому там все это еще и держится, на российской официальной пропаганде. Самое обидное, это когда стреляют по Донецку, разрушают дома, жилые микрорайоны, культурные центры, а через минуту там корреспонденты российских изданий. Вряд ли же украинская армия им заранее сообщила, что мол в 11:59 нанесен удар по ДК «Юность». Так же было и с областным краеведческим музеем, местом всеми очень любимом – его тоже уничтожили. Многие жилые дома, объекты инфраструктуры тоже бомбят боевики, а выдают за происки украинской власти. Хотя я точно знаю, что Вооруженные силы Украины не стреляют по своим гражданам и своим городам.
- Зачем боевикам это?
- Чтобы создать «картинку» гуманитарной катастрофы для российских СМИ и обратиться к Владимиру Владимировичу Путину с просьбой о помощи. Если бы в России показали реальное положение дел, российский зритель бы сильно удивился и тут же поддержал нашу сторону.
- Российские каналы вещают во всей Донецкой области?
- Нет, в Украине уже давно действует судебный запрет на российские каналы, которые извращают информационное поле. Невозможно и недопустимо целый народ обзывать с экранов «фашистами». Это недопустимо и преступно. Поэтому в регионах Украины где нет российского телевидения – все спокойно.