Stratfor: кто станет преемником Хаменеи и новым лидером Ирана?

После того как 75-летний верховный лидер Ирана аятолла Хамени оказался в больнице, аналитики задались вопросом о том, кто сменит иранского лидера в этот сложный для страны момент. The Insider представляет вашему вниманию версию аналитической компании Stratfor

Summary

Хотя Иран демонстрирует фото и видео первых лиц государства и видных иностранных гостей, посещающих в больнице верховного лидера Ирана аятоллу Али Хаменеи, состояние здоровья человека, занимающего главный пост в Исламской Республике остается неясным. Необычное информационное освещение того, что было описано как операция на простате, дает основания предположить, что Тегеран, возможно, готовит нацию и мир к переходу к третьему верховному лидеру. Попытки Ирана проецировать атмосферу «нормальности» скрывают за собой беспокойство основных игроков иранской политической системы по поводу возможного возникновения вакуума власти в момент, когда Исламская республика оказалась на геополитическом перекрестке.

Анализ

Смена власти может прийтись на самый ответственный момент в 35-летней истории Исламской Республики в связи с происходящими беспрецедентными внутриполитических сдвигами, и, что более важно, в связи с международными событиями.

Избрание прагматичный консервативного президента Хасана Роухани в июне 2013 года привело к началу социальных, политических и экономических реформ, встречающих значительное сопротивление со стороны крайне правых фракций в религиозных и силовых институтах власти. Главным камнем преткновения в отношениях между президентским лагерем и его оппонентами является продолжающийся процесс переговоров с США по поводу иранской ядерной программы.

 

Ядерные переговоры и Сирия

После беспрецедентного прорыва в ноябре 2013 года, в результате которого стороны на какое-то время пришли к согласию, переговорный процесс столкнулся с серьезными препятствиями, и после того как окончательная договоренность не была достигнута к намеченному сроку - 20 июля 2014 года, дедлайн переговоров был перенесен на 24 ноября 2014. Ожидалось, что удастся достичь хотя бы частичного соглашения к 18 сентября, к моменту открытия сессии Генеральной Ассамблеи Организации Объединенных Наций в Нью-Йорке.

Однако настроения в Тегеране сменились на более пессимистичные, как сообщается, высокопоставленные чиновники МИД готовили СМИ на тот случай, что переговоры могут зайти в тупик. Неудача возможна из-за того, что если Роухани пойдет слишком далеко в ограничении Ирана по реализации гражданской ядерной программы, то его противники из числа ястребов возьмут верх во внутриполитической борьбе в Иране. Источники Stratfor сообщают, что Роухани не хотел участвовать в этом году в Генеральной Ассамблее, но министр иностранных дел Мохаммад-Джавад Зариф убедил президента, что его визит может помочь переговорному процессу.

Меньше чем через год после того как Иран и США  приступили к сближению, напряженность, кажется, начинает возвращаться

Вдобавок к проблемам, которые создавали для Роухани переговоры по ядерной программе, добавилась новая головная боль: стремление США поддержать повстанцев в Сирии, которые бы боролись как с «Исламским государством», так и режимом Асада (союзником Ирана), является серьезной проблемой для Тегерана. Интересы США и Ирана совпадают в связи с угрозой «Исламского государства» в Ираке. Но в Сирии Соединенным Штатам приходится полагаться на анти-иранские силы, которые борются с «Исламским государством», а кроме того администрация Обамы стремится свергнуть режим Асада. Соответственно, меньше чем через год после того как обе стороны приступили к сближению, напряженность, кажется, начинает возвращаться.

Новый верховный лидер

В довершение всего, неопределенность по поводу здоровья Хаменеи заставили Иран начать поиски нового верховного лидера. Необычная манера, в которой Тегеран продолжает освещать госпитализацию Хаменеи, чтобы показать, что все хорошо - и в то же время психологически готовить страну и мир к неизбежным изменениям - в ​​сочетании с (непроверенными) выкладками 2010 года на сайте WikiLeaks дипломатических телеграмм США, где сообщается, что верховный лидер страдал от неизлечимой формы рака, заставляет предположить, что политический истеблишмент в Тегеране готовится к преемственности лидера. Хаменеи сам хотел бы подготовить преемника, прежде чем он не может больше выполнять свои официальные обязанности.

До того как Хаменеи был избран верховным лидером в 1989 году, в моде среди многих священнослужителей была идея коллективного религиозного управления. Второй по влиятельности священнослужитель страны, аятолла Али Акбар Хашеми Рафсанджани, несколько раз предлагал «совет юриспруденции», состоящий из нескольких высокопоставленных священников в качестве альтернативы посту Верховного лидера. Его предложение не получило большой поддержки, но в связи неминуемой проблемой правопреемственности она кажется более привлекательной как компромисс между конкурирующими фракциями, в случае если им не удается достичь консенсуса.

В условиях расколотой иранской политической элиты процесс поиска замены Хаменеи будет отмечен жесткой борьбой между различными лагерями внутри консервативного истеблишмента

По конституции, если действующий верховный лидер больше не может выполнять свои обязанности, его полномочия принимает временный совет, до тех пор пока Совет экспертов не изберет преемника. В условиях расколотой иранской политической элиты, можно предположить, что процесс поиска замены Хаменеи будет отмечен жесткой борьбой между различными лагерями внутри консервативного истеблишмента. В конце концов, это крайне редкая возможность и для тех, кто жаждет перемен, и для тех, кто требует преемственности в формировании будущего республики.

Для сторонников жесткой линии, уже глубоко встревоженных тем, что они видят, как чрезвычайно опасный умеренный путь, принятый Роухани, крайне важно, чтобы следующий верховный лидер не симпатизировал президенту. С их точки зрения, Хаменеи дал правительству слишком много свободы действий. Со своей стороны, Роухани знает, что если смена власти откроет путь его оппонентам, то его проблемы в проведении своей внутренней и внешней политической повестки дня будут возрастать по экспоненте.

Возможные преемники

Элитная идеологическая военная сила страны, Корпус стражей исламской революции, несомненно, будет играть ключевую роль в том, кто станет верховным лидером. Точно так же, религиозное руководство в Куме, безусловно, будет иметь свой голос в этом вопросе. Священнослужители эпохи Исламской революции, которые уже давно доминируют на иранской политической арене, вымирают, и Совет экспертов едва ли станет назначать преемника пожилого возраста, так как это быстро приведет к новой смене.

Как стало известно Stratfor, среди потенциальных преемников Хаменеи - бывший главный судебный аятолла Махмуд Хашеми Шахруди (клирик, близкий к Хаменеи и известный своими относительно умеренными взглядами), старейший внук основателя республики аятоллы Хомейни Хасан Хомейни (он близок к прагматическому консервативному лагерю президента и реформистов, но родословная не может компенсировать его сравнительно левых наклонностей и его относительно молодого возраста - 42 года), и, наконец, глава судебной системы Мохаммед Садег Лариджани (младший брат спикера парламента Али Лариджани, которого некоторые считают протеже корпуса стражей исламской революции).

Ключевая проблема, поиска нового верховного лидера после смерти основателя республики - очень небольшой набор потенциальных кандидатов: большинство священнослужителей либо не имеют политических навыков, а те, кто политически подкован, не имеют должных религиозных полномочий. Хаменеи незадолго до избрания еще не имел статуса аятоллы, но он за время правления продемонстрировал отличную политическую проницательность. Хомейни был уникален тем, что он одновременно пользовался большим авторитетом как знаток религии,  и имел большие заслуги на политическом поприще, учитывая его многолетнее руководство движением, завершившееся свержении шаха в 1979 году. С тех пор как Хомейни поссорился со своим потенциальным преемником аятоллой Хуссейном Али Монтазери в 1987 году, никто не сочетал в себе оба эти качества. Тот, кто станет наследником поста Хаменеи, не станет исключением, даже при том, что он ему придется быть в состоянии улаживать фракционные распри в один из самых решающих моментов эволюции Исламской Республики.