Расследования
Репортажи
Аналитика
  • USD92.26
  • EUR99.71
  • OIL87.19
Поддержите нас English
  • 327

На 15 января в Москве была запланирована массовая акция на Манежной площади. Чтобы избежать ее, власти перенесли суд над Навальным и ограничились условным сроком для оппозиционера (и реальным для его брата). Сам Навальный, как и многие другие, предложил стихийную акцию не проводить, а организовать новое, лучше подготовленное и более массовое мероприятие. В связи с этим в особо радикальных кругах снова зазвучали голоса о «сливе протеста». О том, что такое настоящий слив протеста и кто занимался им еще до того, как это стало модно, напоминает Сергей Простаков.

«Мрачное семилетие»

Император Николай I в день своего восшествия на престол 14 декабря 1825 года испытал не самые приятные эмоции. Страшным поздравлением для него оказалось выступление декабристов на Сенатской площади. Затем тридцать лет своего царствования он видел свое предназначение в том, чтобы уберечь Россию и существующие в ней порядки от идей Просвещения, которые после победы Великой Французской революции (1789-1894) с разной степенью интенсивности распространялись по всей Европе.

Сама Европа пыталась от них защититься «Священным союзом» монархов, образованным на руинах наполеоновской империи. Представители царствующих династий договорились о взаимной поддержке в подавлении вольнодумства, либерализма и революционных идей.

С годами «Священный союз» ветшал. Когда в 1848 году по Европе прокатилась череда национал-буржуазных революций, получившая имя «Весны народов», в «Священный союз» верил только российский император. Верный своему союзническому долгу он ввел войска в Венгрию для помощи Вене, которая рисковала из-за революции потерять свое дунайское владение.

Внутри же своей империи Николай I организовал цензурный террор. Мало что предвещало национал-буржуазную революцию в империи Романовых в конце 1840-х годов. Но император в свойственной ему манере нанес упреждающий удар. Был организован Негласный цензурный комитет, который стал цензурировать не только литераторов и журналистов, но и самих цензоров. «Ужас овладел всеми мыслящими и пишущими», — характеризовал это время в своем дневнике публицист Александр Никитенко.

После легкого подавления Венгерской революции Николай I, и без того веривший в непобедимость русской армии после 1812 года, убедился в ней еще больше. И тогда он решился на большую внешнеполитическую авантюру — раздел медленно агонизирующей Османской империи между великими европейскими державами. «Турция — больной человек Европы», — говорил российский император. С ним соглашались в Париже и в Лондоне, но усиления Петербурга никто не хотел. Поэтому, когда Россия начала войну в одиночку против Стамбула, на его стороне выступили Франция и Великобритания.

Начавшаяся Крымская война была страшным публичным унижением царя. Тридцать лет его работы по «замораживанию» России оказались абсолютно безрезультатной против технологического превосходства западных держав. «Победоносная» армия вела оборонительную войну на своей территории.

В феврале 1855 года Николай I заболел простудой и умер. Мало кто сомневался в том, что это самоубийство — принимать парад на морозе он выехал в легком мундире, уже будучи больным гриппом. Поговаривали о яде.

Карикатура смерть николая 1 (1)

Карикатура, посвященная смерти Николая I

Последние годы царствования Николая I современники назовут «мрачным семилетием». Начавшись с победоносной карательной операции в Венгрии и усилением цензуры закончилось оно поражением в Крыму и смертью монарха.

По легенде император своему наследнику Александру II сказал горькие последние слова: «Оставляю тебе команду не в лучшем виде».

Консерваторы, либералы, революционеры и звон «Колокола»

За словами умирающего императора скрывался печальный итог его царствования. Государь, посвятивший свою жизнь борьбе с революцией, умирал в стране, в которой складывалась революционная ситуация. Этот термин придумает в будущем Владимир Ленин. ««Большей частью для революции недостаточно того, чтобы низы не хотели жить, как прежде. Для нее требуется еще, чтобы верхи не могли хозяйничать и управлять, как прежде», — писал он в своей работе «Крах II Интернационала». В середине 1850-х годов «низы» от крестьян до малочисленной буржуазии устали и от крепостного права, и от затяжной политической реакции. «Верхи» же встали перед фактом тяжелейшего военного поражения, и абсолютной неконкурентоспособности империи на международной арене. Если в начале XIX века Россия выплавляла 10,3 миллионов пудов чугуна, а Великобритания — 16 миллионов, то через 50 лет цифры равнялись 16 миллионам и 140 миллионам соответственно.

Ни у кого, кроме самых убежденных консерваторов, не возникало споров о главной причине исторического тупика, в котором оказалась страна после Крымской войны — крепостное право. Даже один из главных идеологов «теории официальной народности» — государственной имперской идеологии Михаил Погодин писал царю: «Вот где кроется наша революция, вот откуда грозят нам опасности, вот с которой стороны стена наша представляет проломы. Перестаньте де возиться около западной, почти совершенно твердой, и принимайтесь чинить восточную, которая почти без присмотра валится и грозит падением!».

Alexander_II_of_Russia_by_Monogrammist_V.G._(1888,_Hermitage)_detail

Почти год у нового императора Александра II ушло на осмысление происходящего. А в это время в стране один за одним вспыхивали крестьянские бунты. И вот 30 марта 1856 года, выступая в Москве перед местным дворянством, он произносит историческую речь, ставшую точкой отсчета политической «оттепели». «Лучше отменить крепостное право сверху, нежели дожидаться того времени, когда оно само собою начнёт отменяться снизу», — сказал император.

«Кто не жил в 1856 году, тот не знает, что такое жизнь», — писал в последствии Лев Толстой. Все общество жило ожиданием скорых перемен. Начинался демократический подъем. Тут же выяснилось, что казалось бы полностью подавленное в «мрачное семилетие» общество таит в себе целые партии. Это не были оформленные политические движения — это были три идейных общественных лагеря, которые спорили о судьбе уже неизбежных преобразований: консерваторы, либералы и революционеры.

В центре были либералы, именно они составляли ударную силу демократического натиска на самодержавие, цель которого была ускорить реформы. Но в отличие от революционеров они делали ставку именно на реформирование системы, тогда как первые призывали к коренному переустройству общества. Консерваторам в этой ситуации оставалось настаивать на максимизации выгоды самодержавия и помещиков в предстоящей аграрной реформе.

Конец тяжелого цензурного семилетия означал подъем и расцвет журналистики и литературы. Пока власти корпели над новым цензурным законодательством, у общества как никогда было востребовано печатное и рукописное слово. В пору подготовки отмены крепостного права самым модным жанром была «записка» — рукописное публицистическое произведение с предложением пути реформ, распространявшееся в списках. Их писали юристы, преподаватели университетов, чиновники, высшие сановники — все неравнодушные граждане. Некоторые из них даже доходили до царя и до занятых над проектом реформ политиков.

«Колокол»

Главными изданиями эпохи были «Полярная звезда», а позже «Колокол» Александра Герцена, который главный политический эмигрант империи публиковал в Лондоне в своей «Вольной русской типографии». Это был первый в истории России масштабный пример издания свободной от цензуры русской мысли. Герцен с талантом дельца и политика организовывал сеть распространения своих материалов по всей Европе, что осложняло для властей контроль за их ввозом в Россию. Известны случаи, когда они ввозились даже через Китай.

Ажиотаж вокруг «Полярной звезды» и «Колокола» был очень высок. Ни для кого не было секретом, что их читает сам царь. Парадоксальным образом необходимость борьбы с «Колоколом» способствовала расширению свободы печати в России. Чиновники, занятые реформой цензуры в России, отмечали, что популярность журналов Герцена возникает из-за того, что внутри страны ему нет альтернативы. Для борьбы с продукцией «Вольной русской типографии» развернулась целая информационная война на казенные деньги. Видный цензор поэт Федор Тютчев предложил начать компанию публичной полемики с «Колоколом». Для этого, прежде всего, на Западе на иностранных языках стали выходить брошюры, в которых тактично оспаривались идеи Герцена и русских интеллектуалов его круга.

Герцен

Александр Герцен

Впрочем, на популярности «Колокола» в самой России это отразилось мало. Удивительно другое, что на фоне не отменяемой цензуры в сочетании с демократическим подъемом, в России у Герцена находились оппоненты не только в провластных кругах, но и в оппозиционных. Это была редакция журнала «Современник».

«С 1859 года политический»

Журнал Современник

Журнал «Современник» был основан Александром Пушкиным в 1836 году. Именно в нем поэт опубликовал «Маленькие трагедии» и «Капитанскую дочку». При его жизни журнал не приносил доходов и был мало востребован публикой. После смерти основателя несколько раз менял владельцев, пока в 1847 году в канун «мрачного семилетия» его приобретает поэт Николай Некрасов. С этого момента у «Современника» начинается «золотой век».

Некрасов и его соратник прозаик Иван Панаев смогли превратить «Современник» в центр актуальной литературы. В журнале публиковались Виссарион Белинский, Иван Тургенев, Александр Герцен (до эмиграции), Николай Огарев, Дмитрий Григорович. Печатались и переводы модной западной литературы: Чарльз Диккенс, Тиккерей, Жорж Санд. Сохранение «Современника» и спасение его от разорения в эпоху цензурного террора «мрачного семилетия» было редакторским подвигом Николая Некрасова.

Новая жизнь у журнала начинается еще до смерти Николая I. В 1854 году в редакции появляется 25-летний саратовский учитель русского языка Николай Чернышевский. Еще будучи студентом Петербургского университета, в 1848 году наблюдая за «Весной народов» Чернышевский пришел к убеждению, что революция в России и необходима, и неизбежна. «Я стал решительно партизаном социалистов, и коммунистов, и крайних республиканцев», — позже напишет он. В разгар мрачного семилетия Чернышевский писал в дневнике 20 января 1850 года: «Вот мой образ мысли о России — неодолимое ожидание близкой революции и жажда ее, хоть я и знаю, что долго, может быть весьма долго, из этого ничего не выйдет». В гимназии он пользовался популярностью у учеников, и при попустительстве начальства легко позволял себе критиковать крепостное право и цензуру. «Я делаю здесь такие вещи, которые пахнут каторгою, — я такие вещи говорю в классе», — записал учитель гимназии в дневнике. Ощущая, что в провинции ему не хватает простора для общественной деятельность он уехал в столицу.

Чернышевский

Николай Чернышевский

В Петербурге, погрузившись в журналистскую деятельность, Чернышевский открывает в себе талант философа и экономиста. Известно, что сам Карл Маркс учил русский язык, чтобы в оригинале читать экономические труды Чернышевского. В подцензурном «Современнике» Чернышевский разработал экономические основы народничества — идеологии, видевшей в крестьянстве революционный класс. В отличие от Герцена автор «Современника» настаивал: отмена крепостного права и наделение крестьян землей должны пройти на безвозмездной основе. Позже, накануне отмены крепостного права, он опубликовал расчёты вымышленного бухгалтера Зайчикова, который якобы пришел к выводу, что выкуп за землю должен составить для крестьянин ноль в первой степени, то есть ничего.

Чернышевский публично был не терпим к реформистской позиции либералов, поэтому он вступил в полемику с Герценом. Позднее Чернышевского и недруги, и сторонники, ругая и превознося, будут считать автором анонимных призывов «к топору». На самом деле он был более тонким и чутким мыслителем. После Крымской войны Чернышевский писал: «Только еще авангард народа — среднее сословие — уже действует на исторической арене, да и то почти лишь только начинает действовать, а главная масса еще и не принималась за дело, ее густые колонны еще только приближаются к полю исторической деятельности». Руководствуясь этим пониманием, во второй половине 1850-х годов он начинает окружать себя соратниками, для «решительной исторической деятельности», то есть для мобилизации «густых колонн».

Главным среди соратников Чернышевского был Николай Добролюбов. Двадцатилетним юношей после смерти родителей он взял на себя опеку над семью братьями и сестрами. Тяжелая и беспросветная жизнь талантливого юноши предопределила его радикальные взгляды. Окружающие считали Добролюбова революционнее самого Чернышевского, а либералы знали, что он их ненавидит, и не готов идти ни на какой компромисс.

Весной 1859 года Добролюбов входит в редакцию «Современника», и вместе с Чернышевским настаивает, чтобы теперь журнал считался не только литературным, но и политическим. С этого момента «Современник» имел на титульном листе подпись «Литературный и (с 1859 года) политический журнал». В «Современнике» записки и предложения либералов назывались с этого момента исключительно «пустозвонством».

Добролюбов

Николай Добролюбов

 

Революция не состоялась

В июне 1859 года Герцен публикует резкий фельетон в «Колоколе», в котором критикует новую редакционную политику «Современника» и лично Чернышевского и Добролюбова. Последнего лондонский изгнанник ругает за сатирическую рубрику «Свисток», в которой больше критикуются либералы нежели консерваторы. «По этой скользкой дороге можно досвистаться не только до Булгарина и Греча, но (чего боже сохрани) и до Станислава (ордена — С.П.) на шею!», — упрекал редакцию «Современника» Герцен. Так резко критиковать лидеров революционеров редактор «Колокола» стал по одной причине: своими нападками на либералов они разрушают широкий антикрепостнический фронт прогрессивных сил, что идет на пользу консерваторам и самодержавию.

В редакции «Современника» к критике главного публициста эпохи были явно не готовы. В ответ Добролюбов назвал обвинения «ужасно дикими», а Некрасов объявил о готовности вызвать Герцена на дуэль.

Обороты набирающего темпы конфликта в среде лидеров оппозиции решил снизить Чернышевский, который отправился в Лондон. О содержании состоявшихся между ним и Герценом переговорах они молчали всю жизнь. Единственным результатом стали взаимные извинения. Договориться же о едином плане действий в случае отмены крепостного права и в последующий вероятный период нестабильности, им так и не удалось.

«К топору мы звать не будем до тех пор, пока останется хоть одна разумная надежда на развязку без топора»

Весной в 1860 года в редакцию «Колокола» пришел текст «Письма из провинции», подписанный псевдонимом «Русский человек». Но скрывался под ним явно Добролюбов. В «Письмах» говорилось: «Пусть ваш "Колокол" благовестит не к молебну, а звонит в набат! К топору зовите Русь!». Герцен со свойственным ему либерализмом этот текст опубликовал, но вместе с ним и опубликовал свой на него ответ. «К топору, к этому ultima ratio притесненных, мы звать не будем до тех пор, пока останется хоть одна разумная надежда на развязку без топора».

В начале 1861 Герцен и Чернышевский запоздало пытаются начать процесс объединения революционных и некоторых либеральных кружков, существовавших тогда в России. А их сеть была велика: Санкт-Петербург, Москва, Казань, Киев, Харьков, Пермь, Вятка, Новгород, Екатеринослав. Входили в них и польские офицеры Генштаба, и украинские националисты. За несколько недель до манифеста об отмене крепостного права эти усилия не принесли успеха.

Так российская оппозиция в начале 1860-х годов оказалось без единой организации, которая бы смогла возглавить протестно настроенных граждан после отмены крепостного права. Либералы боялись революции больше, чем усиления реакции. Крестьяне бунтовали локально и стихийно. У революционеров не было опыта ведения активных агитационных и уличных действий. Консерваторы и самодержавие, не прилагая особых усилий, провели реформу по собственному сценарию с минимальными потерями.

Это стало одним из следствий ненужной и тяжелой полемики между «Современником» и «Колоколом» в 1859 году. Первая в истории России революционная ситуация была полностью упущена заинтересованными сторонами.

Этот текст подготовлен на средства, собранные читателями:

Подпишитесь на нашу рассылку

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Safari