The Insider продолжает публикацию серии исторических материалов, основанных на новом документальном сериале «Россия на крови» о роли насилия в российской политической истории. Сегодня дискуссия будет связана с Первой мировой войной, которая и сто лет спустя вызывает ожесточенные споры. Одни называют ее катастрофой, подорвавшей силы Российской империи и приведшей ее к революции, другие - великой и оболганной войной. Первой точки зрения придерживаются авторы «России на крови».
The Insider попросил подискутировать с авторами фильма Константина Залесского, специализирующегося именно на этом периоде российской истории и относящегося к тем историкам, которые считают Первую мировую войну «оболганной».
Первый фильм
Трагедия Первой мировой войны для России даже не в том, что беспринципные политиканы лишили страну победы, заслуженной ее армией и народом, а том, что ее память оказалась полностью извращена. Это во всем мире – в том числе и в проигравших Германии или Австрии, не говоря уже о странах-победительницах – ее до сих пор называют Великой войной. В нашей же стране они уже в 1917-м году начала превращаться сначала в Великую оболганную войну, а затем и в Великую забытую войну. Сначала «февралистам» было необходимо кровь из носу доказать, что они были просто вынуждены пойти на меры, которые в любой стране считаются преступлением: нарушить присягу, совершить государственный переворот, да еще в условиях, когда страна ведет тяжелую войну. От таких обвинений можно было уйти, лишь объявив себя «спасителями Отечества» от «косной и преступной власти». Менее чем за год дорвавшиеся до власти «общественные деятели» под аплодисменты как стран-противников, так и «прогрессивных демократических держав Запада» развалили армию, угробили экономику, провозгласили республику и, окончательно запутавшихся в своих политических играх, фактически без боя отдали власть левым радикалам, установившим в стране кровавую большевистскую диктатуру. Со своей стороны новая власть, естественно, бросила все силы, чтобы доказать: их режим – закономерный итог всей истории России, а Первая мировая война – лишь прелюдия к «Великому Октябрю». После этого больше 70 лет на историю Первой мировой войны постоянно выливались ушаты грязи, создавался образ имевший очень мало общего с реальностью. Лишь 25 лет назад начали выходить работы историков, пытавшихся сказать правду о войне, начали публиковаться документы. Но, как это ни печально, этого слишком мало. Идеологический прессинг в истории, длившийся более 70 лет, чрезвычайно живуч. И тому пример – представленный здесь фильм.
Зачем слова о том, что перед войной «треть бюджета тратится на оборону», когда уже давно опубликованы данные по бюджетам империи, где черным по белому написано, что в 1913 году при расходах в 3383 млн рублей, военные расходы составили 581 млн или 18,8%? Зачем заявления о пропаганде, которая, якобы, распространяет служи об ужасах войны? Может лучше почитать материалы Чрезвычайной следственной комиссии для расследования нарушений законов и обычаев войны австро-венгерскими и германскими войсками, уже более полувека доступные исследователям?
Звучат в фильме и другие два мифа советской пропаганды, которые сегодня в полной мере восприняла и «прогрессивная интеллигенция». Мол, во-первых, России эта войны была не нужна, а, во-вторых, она сама эту войну если и не спровоцировала, то, как минимум, развязала. Впрочем, последний тезис напрямую не озвучивается, но если совместить видеоряд с закадровым текстом, то сомнений не останется… Мысль о том, что Россия прямо-таки заставила Германию начать Первую мировую войну появилась еще в августе 1914 года. Почему страна, бросавшие все силы на перевооружение своей армии, решила в 1914-м спровоцировать державу, перевооружение уже закончившую, ничто объяснить не может. Впрочем, после того как в 1960-е года Фриц Фишер расколол германское общество своей контроверзой, вопрос о виновниках войну вроде бы был закрыт: немецкий историк после 15 лет тяжелой борьбы вину Германии доказал. Лишь в последние годы начался откат и вновь поднимается на щит избитый тезис кайзера Вильгельма о его стремлении к миру и русской угрозе. Почему это происходит в Германии, Англии или США в общем-то понятно: история всегда использовалась для оправдания политики. Но почему это происходит в России? Наверное, у каждого будет на это свой ответ…
Тезис же о «ненужности войны для России» более лукавый. Ведь сложно возразить против утверждения, что никакая война никакой стране не нужна. Но дело в том, что из этой аксиомы совсем не следует вывод: следовательно надо как можно дольше в войну не вступать. Помниться в 1939 году Сталин тоже не стал вступать в войну и в 1941-м получил настолько сокрушительный удар, что немецкие войска вышли к Волге. Надо понимать ситуацию в которой в 1914 году император Николай II принял тяжелое решение о начале войны – даже в фильме сказано, что войны он не хотел. Германия давно эту войну готовила и в августе 1914 года была готова сделать, говоря словами Фишера, «Рывок к мировому господству». Людям, поддерживающим тезис о ненужности войны, можно порекомендовать почитать пресловутый «План Шлиффена»: о нем кто только не говорит, но мало кто удосужился полистать. Так вот, его целью было разгромить в ходе скоротечной кампании Францию и вывести ее из войны (а отнюдь не принудить к капитуляции, как иногда заявляется). Причем еще Мольтке указывал, что ради этой цели можно отказаться и от занятия Парижа и от каких-либо территориальных компенсаций. А вот затем вся мощь германской армии должна была быть обрушена на Россию. Итак за что же ратуют сторонники тезиса?
1914 год. Июльский кризис. Австрийский ультиматум Сербии. Россия в войну не вступает, после чего австро-венгерские войска в ходе скоротечной компании оккупируют Сербию. На Балканском фронте никаких иных возможностей для развития событий не существует. Моральные, политические, геополитические потери России колоссальны, но она вне войны. Но что происходит на Западе? Германия все равно объявляет войну Франции – она ее и объявила в 1914-м – поскольку «План Шлиффена» ничего другого не предполагает. После этого, существует очень большая вероятность, что имея на Востоке мирную Россию, армия которой не мобилизована (ведь Германия объявила ей войну именно из-за проведения мобилизации), немецкие войска в летне-осенней кампании выводят Францию из войны. Что же далее? А далее идет развитие «Плана Шлиффена», поскольку война начала, а ее цели – территориальные компенсации на Востоке не достигнуты. Следовательно мы должны с большой долей вероятности предположить в 1915 году удар по неотмобилизованной русской армии (поскольку, как мы помним, с немецкой точки зрения «мобилизация есть провоцирование войны») силами всей отмобилизованной австро-венгерской и германской армий. В этом случае даже не стоит обсуждать достаточно риторический вопрос о том, кто бы тогда поддержал Центральные державы в надежде получить свою долю пирога. Османская империя, Болгарское царство, Румынское королевство… Это уже роли не играло. Российская империя получила бы удар колоссальной силы и ситуация 1941–1942 годов, как минимум бы повторилась. Если не было бы еще хуже. Этого хотел избежать Николай II, принимая решение о начале войны в 1914 году. Мы его должны за это упрекнуть? Боюсь, что мой ответ не совпадет с ответом авторов фильма.
Фильм второй
В свое время большевистские препараторы истории сделали один очень умный и продуманный ход. Казалось бы банальный вопрос: когда для России закончилась Первая мировая война? На него ответит и школьник – в марте 1918 года. Следовательно все данные о войне – потери и поражения, разложение армии, экономический коллапс и т.д. и т.п. – будут даваться по всей войне. То есть, мир с немцами подписали большевики, а войну проиграл царь.
На самом же деле водораздел прошел даже не по октябрю 1917 года, а по февралю. Свержение императора это не просто один из незначительных эпизодов Первой мировой войны. В этот момент в России изменилась не только форма правления, изменилось все: стали другими цели войны, мотивировка солдат и офицеров, система функционирования армии и государственного аппарата. То, что раньше было антигосударственной пропагандой, теперь стало проявлением свободы. Это было два разных государства и они по разному вели войну. Стремительное разложение армии началось не до, а после Февраля. Согласно официальной статистике до февраля 1917 года средний уровень дезертирства примерно на уровне максимум 6346 человек в месяц. Причем эти цифры не сильно менялись с 1914 года и были, в целом, стабильными. Кстати, для т.н. «ополченской армии», какими после года-другого войны стали армии всех воюющих держав, этот показатель достаточно низкий. А вот после «демократической революции» уровень дезертирства одномоментно подскочил более чем в пять раз – до 34 тысяч! 2 миллиона дезертиров к октябрю 1917-го – цифра лукавая. Она говорит о том, как творцы «свободной России» умудрились всего за восемь месяцев уничтожить боеспособную русскую армию (а добили ее уже большевики). А нам ее выдают за подтверждение провалов «проклятого царизма». Полуголодное существование городов и нехватка продовольствия в армии – это также реалии осени 1917 года, а совсем на замы 1916/17. В то время как эту зиму в Германии назвали «брюквенной зимой», по имени главной составляющей рациона питания немцев, в России ничего подобного не было и солдаты продолжали получать по 205 грамм мяса в день. (А также 1025 грамм хлеба, 256 грамм свежих овощей, 51 грамм сахара и т.д.) А как же «хлебный бунт» в Петрограде, с которого и началась Февральская революция? И здесь все не так просто: перебои были лишь с дешевым хлебом, да и то они были связаны не с нехваткой продовольствия, а с перебоями в работе транспорта. А сразу после «революции» хлеб чудесным образом появился: и дело здесь не в административных талантах Временного правительства, а в саботаже железнодорожников. И так можно – и нужно – разбирать пункт за пунктом все обвинения в адрес «царского режима».
Количество мифов о Первой мировой войне, наверное, больше, чем о любой другой. И многие сегодня уже давно разоблачены: историческая наука не стоит на месте и для нее 25 лет даром не прошли. Чего не скажешь о массовом сознании. На него значительно большее влияние оказывают не труды академических историков, а т.н. «публицистика», материал для которой черпается с просторов Интернета, причем в данном случае уже и Википедия является не худшим вариантом источника информации. Чего стоит, например, упоминающийся в фильме миф о «преступном решении» императора Николая II занять в августе 1915 года пост Верховного главнокомандующего. Здесь в качестве «независимого эксперта» использован министр-либерал А.В. Кривошеин, как раз потерявший свой министерский пост в 1915 году и обижено заявивший: «принятие императором командования армией — это не искра, а целая свеча, брошенная в пушечный арсенал». Во-первых, долго же горела свеча в пороховом погребе: установить причинно-следственную связь между двумя событиями, которые разделяют более полутора лет войны, практически невозможно. На самом же деле, решение Николая II, принятое им в то время, когда русская армия отступала и находилась в крайне тяжелом положении, было шагом самоотверженным и отважным.
Конечно, с точки зрения большевиков и советской историографии так поступать было бы глупо: надо было дождаться улучшения обстановки, а затем с треском снять с поста Верховного главнокомандующего великого князя Николая Николаевича, назначив его ответственным за тяжелую ситуацию, а лучше вообще расстрелять. Никто не сомневается, большевики так бы и поступили. Но государь был не просто абстрактным «главой государства», он был православным царем, воспитание которого не позволяло ему перекладывать на кого-либо ответственность за судьбы страны. Он бросил на чашу весов свой моральный авторитет, посчитав неуместным в столь грозный час оставить свою армию. В фильме вслед на Милюковыми, Гучковыми, Керенскими и прочими «общественными деятелями» объявили это катастрофой. Но задумаемся, в чем же была эта катастрофа? Менее чем через месяц Великое отступление русской армии завершилось на линии Рига – Двинск – Баранович – Пинск – Дубно– Тарнополь, а Свенцянский прорыв был ликвидирован. Задумаемся над названиями этих городов, все они сегодня находятся за пределами Российской Федерации, на территорию современной России враг так и не вступил! Наступление германской армии, на которое Фалькенгайн и Гинденбург затратили колоссальные силы и которое должно было поставить точку в войне на Восточном фронте, стало лишь одним – пусть и довольно тяжелым – эпизодом войны, принципиально ничего в ходе Первой мировой войны не решив. А затем была стабилизация фронта, Луцкий прорыв 1916 года, пополнение армии и подготовка ее к кампании 1917 года, которая, как было заявлено на проходившей в январе–феврале 1917 года в Петрограде межсоюзнической конференции, должна «создать такое положение, при котором решающий успех союзников был бы вне всякого сомнения». Уже в 1916 году был полностью преодолен «снарядный голод», на порядок увеличились поставки вооружений и техники. Один из ведущих отечественных специалистов по истории финансов Российской империи директор Института российской истории РАН Ю.А. Петров прямо пишет: «в целом правительству Николая II вплоть до Февральской революции удавалось сохранить относительную стабильность государственных финансов».
1917-й год должен был стать последним годом войны, но стал «Черным годом России». И сегодня очень важно попытаться разобраться, что происходило 100 лет назад, постаравшись избежать повторения мифов.